Жизнь, как память о лете –
там тепло и нас любят…
Налегке кануть в лета,
привыкать разве людям?
Все мое – в распродажу,
впереди путь мой Млечный –
лишь тоска и Адажио –
посох божий на вечность.
Чуть помедленней «Бледный»,
без цветов и без джаза,
это гимн мой последний –
тишина и Адажио.
Себя в музыке спрячу,
будто в ней мне спасенье –
тяжкий выдох без плача
и не ждать воскресенья.
Замечательно, когда поэзия станет нужной, а не материалом для свалок. Сейчас, даже не, как и в древности - не целуют ее в губы, прежде чем распять, а сразу распинают, а потом целуются между собой. С уважением.