Она. Почему ты такой мрачный? Было что-то не так?
Он. По-моему, об этом я должен тебя спрашивать.
Она. Запомни, миленький: утром женщине такие вопросы не задают. Это, по меньшей мере, бестактно. Всё, что она могла сказать, она сказала ночью.
Из разговора в постели
Я, словно альпинист, хожу по краю,
Который год живя с собой в борьбе.
Но женщинам – и в частности тебе –
Я с некоторых пор не доверяю.
Не доверяю позам их картинным
С поджатьем губ, с закатываньем глаз,
Притворным обвиненьям, кислым минам,
Состроенным сугубо напоказ.
Не доверяю громким словесам,
Произнесенным безразличным тоном…
Я верю лишь тому, что видел сам –
Порывистым объятьям, страстным стонам,
Глубоким вздохам, жадным поцелуям,
Что жарче и смелей из года в год,
Горячечным порывам, чей приход
Всегда внезапен и непредсказуем.
Я верю ей, когда она пьяна –
Без разницы – от страсти, от вина ли.
А всё, что утром скажет вам она,
Забудь или пошли куда подале… |
