Как-то, не то в шестом, не то в седьмом классе, накануне девятого мая учительница литературы задала на дом сочинение о Великой Отечественной войне.
- Поговорите, - сказала она, - с родителями или какими-нибудь другими родственниками. Порасспросите их о том времени. Они должны его хорошо помнить. Испытания, через которые они прошли в те годы, никогда не забудутся ими, а вы постарайтесь изложить услышанное в тетради.
Не знаю, как другие одноклассники, но я раздумывал недолго. Отец был боевым офицером, и кто, как не он, мог поведать нечто такое, от чего у всех захватит дух.
Вообще-то, мне по сей день не до конца понятно, почему мой родитель при его четырех орденах и множестве медалей, никогда не хвастал своими ратными приключениями, а вел себя так, словно в его жизни никаких сражений не было вовсе.
Как бы то ни было, но в этом случае деваться ему было некуда, и, ненадолго задумавшись, он поделился со мной историей, которую я в тот же день переложил на бумагу. Текст за давностью лет выветрился из головы, но суть отцовского рассказа до сих пор сохранилась в памяти.
Однажды, будучи вполне взрослым человеком, я собрался даже поместить заметку в заводскую многотиражку об этом эпизоде фронтовых будней, но над страной уже во всю веяли ветры перемен. О политработниках принято было говорить не иначе как с уничижительными интонациями. Изменять же в угоду чьим-то, пусть очень прогрессивным, мнениям должность главного героя, а тем более его фамилию, которая тоже, возможно, вызвала бы кое у кого неудовольствие - она далеко не русская, мне показалось кощунством.
Впрочем, это все предисловие, которое к тому же порядком затянулось. Вот, собственно, что рассказал мне отец.
Во время штурмовки немецкого аэродрома самолет комиссара полка Давида Гольдмана был подбит огнем зениток. Когда горящий Пе-2 перетянул за линию фронта высота уже не позволила прыгать с парашютом. Пришлось сажать машину на брюхо на лесной прогалине, и все бы ничего, но ствол дерева, на который юзом занесло «петлякова», намертво припечатал ногу комиссара к креслу пилота. Штурман и стрелок радист безуспешно пытались высвободить своего командира из неожиданного плена. Тем временем пламя стремительно подбиралось к топливным бакам.
- Уходите, - скороговоркой проговаривал комиссар, - ни за копейку тут все пропадем.
Но как двум членам экипажа было бросить его, и Гольдман понял это. Он торопливо расстегнул нагрудный карман гимнастерки и, вынув оттуда документы, передал их штурману. В следующую секунду в руке у него оказался пистолет. Передернув затвор он крикнул:
- За Родину! За Сталина! – и выстрелил себе в сердце.
Штурман с бортстрелком едва успели перебежать поляну и укрыться за деревьями, как раздался взрыв, и без того поврежденная пешка в мгновение ока превратилось в груду бесформенных пылающих обломков.
Таковы вкратце обстоятельства гибели комиссара полка пикирующих бомбардировщиков Давида Гольдмана. Да и какие еще нужны тут слова.
| Реклама Праздники 12 Июня 2024День России 11 Июня 2024День работников легкой промышленности 14 Июня 2024День работников миграционной службы 21 Июня 2024День кинологических подразделений МВД России 18 Июня 2024День медицинского работника Все праздники |