Акбар бежал впереди, изредка оглядываясь на своего хозяина и, помахав ему хвостом, бежал дальше, явно получая удовольствие от этой прогулки.
Да-а-а, - глядя на него, подумал я, - как был бы счастлив от такой вольной жизни на сельских просторах тот большой, красивый и умный пёс, в честь которого ты носишь своё имя. До сих пор не проходило у меня чувство какой-то вины перед ним. Умом-то я понимал, что по большому счёту, моей вины в трагической судьбе этого умного пса, в общем-то, и нет. Но всё же… Ведь я же ничего не смог сделать для того, чтобы не случилось то, что с большим волнением вспоминается мне до сих пор.
В непростой период и совсем неожиданно появился в моей жизни этот пёс. В связи с переводом столицы Казахстана в другой город оказался я безработным в своём предпенсионном возрасте. Переводили столицу постепенно в течение нескольких месяцев по мере готовности необходимых производственных помещений и жилой площади для сотрудников государственных учреждений. В старой столице к большой массе безработных добавились ещё многие из бывших работников министерств и ведомств. Руководство Казахстана справедливо считало, что и в Ак-Моле (Целинограде), названной теперь Астаной, как и в других городах, разорённых перестройкой и развалом Союза, найдутся безработные специалисты со своей жилплощадью, способные работать в столичных учреждениях.
Наряду с другими, российское посольство ещё долго находились в Алма-Ате. Расположено оно было в большом здании одного бывшего проектного института только отгороженном сейчас от пешеходной части улицы ажурным металлическим забором. Прохождение вдоль этого забора вызывало сложные чувства, в том числе чувство какой-то ирреальности происходящего. Это посольство и этот забор казались злой шуткой каких-то недобрых сил.
Мой давний приятель с целью моего трудоустройства познакомил меня с человеком, проживающим с ним на одной лестничной площадке. Георгий, так звали этого человека, был грузином и сотрудником грузинского посольства в Казахстане. Проживал он на квартире у одной женщины на каких-то правах, о которых мы тактично не спрашивали.
Георгий оказался очень общительным человеком. Через пять минут от начала знакомства у нас были уже приятельские отношения, а через день мы уже ехали с ним в грузинское посольство оформлять меня на работу.
Находилось оно в посольском городке, расположенном на краю города. Построен этот городок был ещё в начале девяностых годов для проживания персонала посольств. Городок представлял собой комплекс двух-трёх уровневых жилых особняков с некоторыми вариациями в архитектуре. Однако, несколько беднейших стран, в том числе Грузия, пережившая гражданскую войну и другие напасти после развала Союза, расположили в них свои посольства.
После быстрого оформления, уже подготовленного Георгием, я приступил к своей экзотической для меня работе в качестве завхоза посольства. Георгий был весьма доволен этому, так как ранее совмещал функции завхоза с какими-то другими, более ответственными.
Штат посольства состоял из четырёх человек, если исключить меня и русскую девушку Таню, которая выполняла функции секретаря и технички. В оставшихся от рабочих кабинетов комнатах особняка временно проживали граждане, приехавшие по каким-то своим делам из Грузии. Как я понял, дела эти были связаны с куплей-продажей. Но я не увидел в них каких-то бизнесменов, а простых людей, которых привела сюда нужда и безработица, чтобы заработать какие-то деньги на разнице цен.
Особняк стоял внутри двора, совмещённого с молодым, но уже начавшим плодоносить фруктовым садом. В углу двора я обнаружил металлическую клетку, в которой находился большой и красивый пёс, который почти постоянным рычанием и лаем выражал несогласие со своим положением.
- Что это за собака? Зачем она вам? – спросил я у Георгия.
- Да нам он совсем не нужен, – ответил мне Георгий. – Нужно было бы его застрелить или отравить, да никто не хочет взять на себя это дело.
- А зачем же вы его взяли?
- Да никто его и не брал. Просто один знакомый посла сбагрил его вместе с клеткой в виде подарка.
- А что это за порода? Какой большой и красивый пёс.
- Большой -то большой, но дурной совершенно, - ответил мне Георгий. – Ты же видишь, что он ненормальный. У него с головой что-то не совсем в порядке. А порода называется «среднеазиатская овчарка». Так старый хозяин сказал.
На второй день я увидел, как Георгий кормил собаку. Процедура кормления представляла собой целую технологию, которую он разработал до деталей. Кастрюля с едой была привязана к верёвочке, продетой в колечко на конце палки. Палку с кастрюлей Георгий просунул в свободное пространство между передней стенкой клетки и её крышей. Он потихоньку опускал верёвочку с кастрюлей вниз, а пёс рычал, выражая своё недовольство.
- И что, так всегда? – спросил я Георгия.
- Конечно. Дверку то открыть невозможно. Иногда он даже кидается на кастрюльку и опрокидывает её.
- И что?
- Ну, что. Остаётся голодным.
Я подошёл ближе к клетке. Пёс стоял в своих накопившихся за всё его пребывание в клетке нечистотах, рычал и лаял уже на меня. Мне стало жаль эту большую и красивую собаку. Вспомнился случай, когда я укротил одного злого и большого цепного пса.
- Слушай, давай я попробую его успокоить, - предложил я Георгию.
- Да брось ты. Это невозможно.
- А я всё же попробую. Как зовут то его?
- Да зовут его Акбаром. Только это пустая затея.
И я стал ласковым тоном разговаривать с Акбаром, всё ближе и ближе подходя к клетке. Признаться честно, кроме жалости к собаке в моих действиях присутствовала ещё и некоторая доля бахвальства. Я чётко наблюдал за поведением Акбара и делал очередные движения к клетке только по мере снижения его негодования и рычания. Наконец, я подошёл вплотную к клетке. Акбар уже не рычал, но смотрел на меня настороженно. Тогда я, конечно рискуя, протянул руку между железными прутьями клетки и погладил Акбара по голове. Он принял это спокойно и даже помахал мне своим толстым, коротким хвостиком, очевидно, купированным ещё у щенка.
Чтобы закрепить свой успех, я еще некоторое время постоял возле клетки с Акбаром, разговаривая с ним и поглаживая руками.
За моими действиями с интересом наблюдали все обитатели посольского особняка либо из окон, либо с заднего крыльца здания. Я сразу стал героем дня. Один пожилой грузин сказал мне даже так:
- У Вас, наверное, доброе сердце. Собака сразу это почувствовала.
Я не стал его разочаровывать. Возможно это и так, подумал я. А вот Георгий этому обстоятельству несказанно обрадовался.
- Ну, Анатолий, теперь тебе придётся его кормить.
Ещё под действием эйфории от случившегося я не стал ему возражать.
На другой день я уже взял приготовленный Таней на кухне корм для Акбара и пошёл к клетке. Акбар встретил меня настороженно. Но я приоткрыл дверку клетки и поставил кастрюлю с едой. Пёс съел её с удовольствием и, посмотрев на меня, помахал мне коротким хвостиком.
Я понял, что Акбар признал во мне своего хозяина. Тогда я взял лопату и смело вошёл в клетку. Вычистив все накопившиеся нечистоты, я подключил к водопроводу поливной шланг и тщательно промыл клетку. При этом Акбар без всякой моей команды переходил на другую сторону клетки, когда я работал на противоположной. Да это же умница, подумал я. И голова у него вполне в порядке.
Уже вечером, после работы пошёл я в Республиканскую библиотеку и, поработав в зале каталогов, нашёл кое-какую информацию о среднеазиатской овчарке.
Вот кратко то, что мне удалось узнать.
Порода среднеазиатской овчарки (она же алабай, она же туркменский волкодав) формировалась столетиями на просторах нескольких регионов Средней Азии как пастушья и боевая собака. Смелое и сильное животное, способное даже в одиночку защищать охраняемых ею отар овец от волков и некоторых других животных, имеет между тем спокойно-уравновешенный характер. Обычно привязаны только к одному человеку. Очень чутки к малейшим колебаниям настроения своего хозяина. Однако защищают и близких к нему людей. К незнакомым людям проявляет недоверчивость, но никогда не нападает на них без крайней необходимости. Горды, независимы, самостоятельны, уверенны в себе и загадочны. Поэтому трудно поддаются дрессировке даже кинологами, хорошо знающими эту породу с особенностями их характера и темперамента. Но даже обученная среднеазиатская овчарка выполняет команды только тогда, когда сама осознаёт необходимость того, что от неё требуют. Квартирное содержание их не рекомендуется и осуществляется очень редко. Среднеазиатским овчаркам требуется простор или хотя бы неоднократные длительные прогулки в течение дня.
Последнее меня огорчило. Моя семья таких возможностей не имела. Понятны стали безумство и ярость Акбара в своей клетке.
Ещё через два дня, закрепив наши дружеские отношения с Акбаром, я захотел выпустить его на прогулку из клетки. Закрыв входные ворота и предупредив всех обитателей дома, я сделал это.
Вначале Акбар бегал по двору и саду ошалело, но потом успокоился и вёл себя с достоинством, как полагается большой, умной и гордой собаке. Только иногда он подбегал ко мне, чтобы я потрепал его по холке и, довольный этим, убегал вновь.
Все находившиеся в это время обитатели дома с интересом наблюдали за этим из окон.
А теперь встал вопрос, о котором я раньше не подумал. Как же я помещу Акбара в опостылевшую ему клетку? Не обладая никакими кинологическими познаниями, которые помогли бы мне решить этот вопрос, я просто снял свой брючный ремень и сделал из него подобие ошейника с коротким поводком. Акбар сопротивлялся, но беззлобно, потому что я не повышал голос, сильно не тянул, а разговаривал с ним и направлял к клетке. Когда он был уже там, я понял, что Акбар зашёл туда сам лишь только потому, что это нужно было его другу и хозяину. Никакие мои усилия не смогли бы затащить в клетку этого большого и сильного пса. Потом он делал это уже без ремня, но всё с такой же большой неохотой.
Обитатели дома тоже уже осмелели и выходили посмотреть на прогулки на крыльцо, правда, не закрывая двери, чтобы иметь возможность ретироваться в случае необходимости. Когда Акбар увидел это в первый раз, он остановился и посмотрел на меня, как бы спрашивая: кто это? Они могут принести тебе вред?
- Свои, Акбар, свои, нельзя, - сказал я ему.
И Акбар понял это по моим глазам и интонации и перестал обращать на них внимания. Однако, никогда никого не подпускал подойти близко ко мне или к себе, пресекая это предупредительным рычанием.
Выпускал я Акбара каждый день, но только на один час в конце рабочего дня. Я понимал, что этого мало, но на большее никаких возможностей не было.
Так продолжалось в течение двух месяцев.
В одной организации города, где работали некоторые из моих друзей, случилась вакансия на
| Реклама Праздники 12 Июня 2024День России 11 Июня 2024День работников легкой промышленности 14 Июня 2024День работников миграционной службы 21 Июня 2024День кинологических подразделений МВД России 18 Июня 2024День медицинского работника Все праздники |