justify] Этот рассказ был напечатан в газете «Вечерний Магадан». Это сокращенный вариант.
С Анатолием Кусковым, директором прииска Большевик, я подружился, когда начал работать горным мастером в крупной старательской артели «Мир». Вначале он устроил мне проверку. Когда в его кабинете мы были одни, он сказал, что неплохо бы чуток взбодриться. И попросил достать бутылку коньяка из чуть приоткрытого сейфа. Я взял бутылку, но при этом заметил, что верхняя полка забита пачками денег.
Кусков обратил внимание, что я никак не отреагировал на них. Он объяснил, что они для оплаты аккордных работ. Позже я понял - к таким работам он относил и охоту, суть которой - не пропустить ни одной юбки!
Когда мы чокнулись и выпили, он сказал: - Теперь я верю Юрину. Оказалось, Леонид Мартынович (председатель артели) рассказал ему про случай с самородком, который я поднял из шлюза старательского промприбора, когда только-только начал работать в бригаде.
То была моя первая встреча с золотом. В бригаду я был принят электриком, но работал и колодчиком на понуре. Вскоре освоил и бульдозер, и внес изменения в конструкцию промприбора.
Чай-Урья – это громадный, уникальный распадок, где было богатейшее содержание золота. Мне показали места, где заключенные в годы войны, катая пески на тачках, с деревянных колод снимали за сутки по 150 кг золота(это в сотню раз больше, чем в среднем снимают с крупных промприборов сейчас). Бригады заключенных по 100 и более человек, производили промывку песков лотками. Если на лоток не отходил один грамм золота (что немало!), такую площадь бросали, а на планшетах рисовали, как недоработку. Поэтому участки на Чай-Урье вскрывались и промывались по несколько раз. Везде были вскрышные отвалы, перемешанные с песками, - их называли техногенкой.
Вскрывая и добираясь до недоработок, техногенку старатели промывали через промприбор. Отходило примерно 1 грамм золота с каждого бульдозерного отвала. Промыл за сутки 300 ножей (отвалов) - снимали примерно 300 граммов золота. Немного, но это покрывало затраты на вскрышу.
Работали мы в две смены, по 12 часов и без выходных. Съемку золота делали раз в сутки в конце работы дневной смены. Золото сушилось на костре, потом пломбировали, засыпав в специальный мешочек и вся дневная смена шла в контору артели, где золото очищали от посторонних частиц.
В тот день у нас была вторая съемка с начала промывки, но я работал в ночную смену и с золотом не соприкасался. Сказали, что с первой съемки, после отдува, сдали около 350 граммов золота. Мол, и сегодня сняли примерно столько же.
Наши старшие принимали смену, мы двое, самые молодые, бульдозерист и я, начали промывку. Один бульдозер был заглушен рядом с понурой, - прямо на дорожке. Воду на промприбор подавал шестидюймовый электрический насос, под названием «шестерка», с двигателем в 28 киловатт.
Бульдозерист откатился назад на четвертой передаче и подал первый нож. Я запустил насос и, управляя шибером, начал порциями пропускать техногенку по шлюзу. Когда пропустил больше половины первого отвала, что-то блестящее прошло по шлюзу к хвостам. В то же мгновенье, закрыв шибером выход из бункера, я сбежал вниз к насосу и, выключив его, забежал наверх. На последней трафарете лежал самородок правильной овальной формы, похожий на плоский огурец. Он не задержался в передней части шлюза, не провалился к резиновым матам, так как был больше и шире, чем расстояние между параллельными полосками железной трафареты, лежащей на резиновых матах. Напор воды и удары камней продвинули его на самый конец шлюза, и он чуть не ушел в хвосты, не упал в воду. Я схватил его и в восторге подбросил высоко вверх, а потом поймал, подставив ладони. Ощутил приятную тяжесть. Самородок был чистый – без всяких кварцевых вкраплений.
Тут подъехал бульдозер и остановился. Я должен был поднять вверх буторку – это команда, чтобы подать грунт в бункер. Но я встал на бортик шлюза и высоко поднял руку с самородком. Но бульдозерист, не глядя на меня, спрыгнул вниз и побежал к задней части бульдозера, чтобы подрегулировать тросовую лебедку.
Дневная смена и часть нашей стояли у костра, где на сковородке сушилось золото. До них было примерно 50 метров. Я крикнул им: - Ребята, внимание! Ловите! – и кинул самородок в их сторону. Все оглянулись, но когда самородок упал, не долетев до них, никто не пошел и не подобрал его. Все отвернулись и продолжили разговоры, смотря на сохнущее золото. Только один покрутил пальцем у виска: «мол, надумал ещё кидаться камнями».
Я подбежал, поднял самородок, донес его до костра и положил на сковородку. Уже не помню, как это восприняли все, стоящие там. Но запомнил: один из них посмотрел на меня удивленным взглядом. Позже он спросил: - Почему ты не оставил самородок себе, ведь никто не видел? Я спросил: как это? Он внимательно посмотрел на меня, и только качнул головой.
Потом мне с улыбкой сказали, что самородок весил чуть больше 660 граммов. Если точнее – вес состоял из трех шестерок - числа сатанинской атрибутики!
Я подумал – не знак ли это Неба и проверка «на вшивость»! Но успокоился, вспомнив, что число 13 – сакральный символ золота у индейцев майя. Возможно, у 666 и золота – тоже есть таинственная связь! Что тут сказать или добавить?
Когда нам не дано распоряжаться событиями, и мы зависим от случая,
то, возможно, оптимизм остается нашим единственным щитом!
Ребята на все лады рассказали про этот случай. Председатель артели запомнил мое имя. И как я ни отнекивался, - на следующий год он перетянул меня в контору горным мастером, так как у меня было и горное образование. После 7-го класса я окончил техникум по специальности - горный электромеханик. А университет? - мне сказали: Тьфу - это пустяк! [/justify]
