Сейчас многие могут и не знать, каково значение этого слова. Это специальная ограда, которая возводилась вокруг села для того чтобы скот не выходил за пределы ограждения. Дальше, за оградой были посевы, пары, сенокосы и пастбища для стада, которое сопровождал пастух. А в пределах ограждения телята, овцы, козы ходили вольно. На дорогах, были ворота. Каждый выезжающий или въезжающий останавливался, открывал ворота, выезжал и закрывал за собой ворота. Это действовало безотказно. Если какой-либо вдруг забывал, обязательно находились свидетели, которые попадались ему навстречу до или после его проезда через ограду. Общественное мнение было очень строго. Не дай Бог, было прослыть ротозеем. Общественное мнение вообще играло значительную роль в жизни деревни. Если какой-либо мальчишка не поздоровался с кем-то из жителей деревни, это было предметом обсуждения с его отцом или матерью. Потом разбирательство продолжалось уже дома.
Скота в деревне было много. В Сибири крестьяне жили зажиточнее, чем в европейской части страны. Здесь крестьянин, имеющий 10 лошадей, считался середняком. Безлошадных крестьян практически не было. На масленицу устраивали соревнования – скачки верхом. С участников заезда собирали определённую сумму, и после окончания заезда победитель получал всё. Отец вспоминал об одном случае, когда невысокий, но подвижный мужичок предложил одному из победителей скачки пари: «На пятьдесят метров туда и обратно я без лошади тебя обгоню». Дали старт. Пока всадник, проскакавший 50 метров, останавливал и разворачивал лошадь, бегун преодолел половину обратной дистанции. Забег им был выигран.
После коллективизации народные праздники стали затихать, уступая место революционным. И ещё коллективизация заставила крестьян ходить пешком. Раньше, когда нужно было съездить в Большеречье, в соседнюю деревню или даже в Омск и дальше, крестьянин всегда запрягал лошадку или две. В колхозе гужевое транспортное средство нужно было просить у бригадира или председателя. И такие просьбы удовлетворялись редко. И люди ходили пешком за 20 – 30 километров, а то и больше. Любовь к животным была огромная. Мои прадед Кудренко Иннокентий Кириллович и его жена Аграфена Егоровна (приёмные родители деда) уже в преклонном возрасте ходили в Большеречье по лугу за 18 километров посмотреть на своего коня Игреньку, который после коллективизации в результате обмена работал на мясокомбинате.
Потом пришли другие времена. В школах учеников пугали тем, что если они будут плохо учиться, то «пойдут на ферму коровам хвосты крутить». Уметь хвосты крутить, это не оборот речи. Это действительно надо было уметь, когда строптивая корова не хочет заходить на паром, или на грузовой автомобиль для перевозки, ей закручивают в спираль хвост, и она идёт, куда надо погонщику. Ещё один способ заставлять животное идти, это держать и тащить её за ноздри большим и указательным пальцем. Ориентировали молодёжи было на народные стройки, в институты и техникумы, не всегда связанные с сельским хозяйством. Потом у крестьян вообще стали отбирать коров по команде Никиты Сергеевича Хрущёва. Скота стало меньше, поскотину сначала не восстанавливали, а потом её остатки разобрали на дрова.
2013.
