Хэппи

Артур одевается, что-то тихо насвистывая себе под нос. Целых два дня приступов не было, этой удушающей боли пополам со смехом, сковывающей горло. Конечно, он помнит о них, может даже ждет невольно, но не все время, теперь не постоянно. Он думает о другом, вернее о другой, и эти мысли заставляют его улыбаться сейчас и насвистывать. Артур любовно оправляет рукава своей рубашки, чистой, отглаженной, вчера он долго возился с утюгом, чтобы не осталось ни единой складки, потому что эта рубашка нравится ей. Ее маленькие пальчики цвета кофе с молоком с блестящими, покрытыми прозрачным лаком ноготками, так любят расстегивать эти пуговицы и проникать под белую ткань, нежно скользить по его коже... Артур поправляет воротник и тянет края друг к другу, чтобы застегнуть. Сегодня вечером он увидит Софи, и они сделают это... 
- Хэппи! - зовет его мать из своей комнаты.
- Да?
Артур поворачивает голову с улыбкой, и тут одна из пуговиц отлетает, выскакивает из его пальцев и закатывается куда-то на полу.
- Черт!
- Хэппи, что случилось? - тут же интересуется Пенни.
- Ничего, мам! - Артур падает на колени, чтобы найти пуговицу, шарит под диваном подрагивающей рукой, но ничего не находит, - Я сейчас приду, что ты хотела?
Наверное, пуговица завалилась в какую-то щель в полу. Искать некогда, он уже опаздывает на работу, а начальник такой придирчивый после той истории с плакатом. Артур встает и рывком распахивает шкаф. Все чистое, но мятое... Вот, что ему стоило погладить вчера хотя бы две рубашки, а не одну? Но он так устал и делал это уже совсем ночью. Клокочущий приступ смеха подступает к горлу, но пока не вырывается наружу. Придется надеть вчерашнюю одежду, что же делать... Не такую свежую и тоже слегка помятую. Хорошо, что он еще не бросил ее в корзину с грязным бельем.
Артур выходит из комнаты, застегивая манжеты. Может быть, Софи его простит за неопрятность... И все равно обидно, ведь он так готовился к их встрече, так много об этом думал и представлял.
- Мама, что ты хотела? - повторяет он, заглядывая к ней в комнату, - Мне надо бежать на работу.
- Я хотела спросить, ты ведь придешь сегодня вечером домой? - говорит она.
Придет ли... Хотел бы он не прийти. Но это зависит от Софи. И хоть бы не от этой чертовой рубашки!
- Ну... ты меня не жди, - тянет он, - Ложись спать. У меня ведь сеанс у психотерапевта после работы, а потом мы с Гэри и Рэндаллом, наверное, сходим куда-то...
Рассказывать маме про Софи он пока не готов. Сама она не узнает, хоть они и живут в одном доме и на одном этаже, но Пенни не выходит из квартиры уже несколько лет. Потом он обязательно расскажет и приведет Софи к ним домой, познакомит их, но... не сейчас.
- Тебе нельзя пить, - напоминает мать.
- Конечно, - отвечает Артур, - Я и не собирался. Гэри и Рэндалл это знают. Ты не волнуйся, мы просто посидим где-нибудь и пообщаемся, я не буду пить. Мне уже пора! Пока, мам!
- Пока, Хэппи.
Он подбегает к маме и целует ее в щеку, чтобы тут же устремиться в коридор, схватить с крючка куртку, выбежать наружу и запереть дверь. Сегодня он действительно Хэппи, самый настоящий, не смотря на эту неудачно отлетевшую пуговицу.
Сеансы у психотерапевта прекратились три дня назад, уже навсегда. Закончились и таблетки, и новых не будет. Администрация города урезала финансирование на бесплатное лечение и консультации для таких, как он. А Артуру и на его таблетках было хреново. Но именно в этот день ему повезло, он застрял в лифте. Вместе с Софи.
К счастью, у него не было клаустрофобии, но волнение было. Раньше он не встречал эту девушку здесь, в доме, а она была очень красива. Как будто с картинки журнала или из телевизора. Раньше он о таких только фантазировал... И конечно, сразу напугал ее до смерти своим приступом смеха, ведь не разволноваться в такой ситуации Артур не мог. К счастью, в кармане лежала карточка, и он протянул ее ей, продолжая дико гоготать... Девушка забилась в противоположный угол лифта и сжалась там от страха, но потом все-таки взяла карточку, а Артур очень, очень постарался успокоиться.
- И...извините, - сказал он, когда смог отдышаться.
Девушка прочитала текст на карточке с обеих сторон и подняла на него глаза.
- Действительно есть такое заболевание? - тихо спросила она, - Я не знала.
- Угу, - Артур кивнул, - Еще раз простите.
- Вам не за что извиняться, - сказала девушка, отдавая ему карточку.
- Людям обычно не нравится слышать мои приступы, - ответил Артур, - И я сожалею, что вам пришлось, - добавил он, старательно подбирая слова, а потом сказал, - Надо вызвать службу, чтобы нас отсюда достали.
- Да, давайте позвоним.
Кнопка со звонком заедала, но дозвониться, к счастью, удалось. Потом прошли восхитительные для Артура полчаса, пока они ждали службу ремонта. Разговор с Софи продолжился сам собой. Сначала она выглядела настороженной, и Артур сам был скованным, он чувствовал себя очень неловко, но после ее простого вопроса, живет ли он в этом доме, или пришел к кому-то в гости, Артур ответил и спросил у нее то же самое, а потом он уже не думал, что говорить и что спрашивать, он только старался разговаривать с девушкой как можно вежливее. Ее зовут Софи, и она совсем недавно переехала в этот дом со своей маленькой дочерью. Да, не от хорошей жизни, но что же делать... Пока еще она работает в банке и очень боится попасть под сокращение. Артур тоже рассказал о себе, о том, что живет с матерью-инвалидом, ну а кто еще будет за ней ухаживать? И о своей работе, а также о том, что он хочет стать стендапером. Его работа клоуном-аниматором внезапно заинтересовала и обрадовала Софи. Она улыбнулась и сказала, что не представляет его на такой работе, и как он это делает. Артур предложил показать какой-нибудь номер для ее дочери, ведь ему это вовсе несложно, и Софи согласилась, а потом еще выяснилось, что они живут на одном этаже. А потом он поймал на себе такой ее взгляд... какой-то особенный. Она его сразу же отвела, но если бы Артур был хоть немного более уверенным в себе, он бы решил, что чем-то ей понравился. Но на тот момент это было слишком самонадеянно. В этом застрявшем лифте он и молился про себя, чтобы служба не приезжала подольше, он бы целую вечность провел здесь с Софи, если бы мог, и переживал одновременно, что ей надоест с ним разговаривать, что повиснет неловкая пауза, которую он не сможет правильно заполнить, и горло снова сожмет его дурацким приступом. Но Софи улыбалась, и Артур успокаивался и продолжал что-то говорить.
Когда их "вызволили" из лифта, Софи предложила ему заглянуть к ним вечером, когда она заберет дочь из школы, если он действительно хочет показать ей свой клоунский номер.
Артур еще никогда в жизни не готовился к представлению так тщательно, как в тот вечер. И успех улыбнулся ему вместе со смехом двух самых прекрасных темнокожих "женщин" на свете, одной очень маленькой и очень смешливой и одновременно такой серьезной, и другой, восхитительной и потрясающей.
Потом Софи спросила, не хочет ли он выпить еще чашку кофе вместе с ней, после того, как она уложит дочь спать, и Артур кивнул словно в каком-то дурмане, а потом она пришла на кухню и сказала, что у него красивая рубашка. Это была та самая, белая, и пуговицы все были на месте, а кончики пальцев Софи прикасались к ним, трогали, и Артур замер, потому что не мог поверить, что все это происходит с ним, и это не сон.
Софи расстегнула несколько пуговиц и просунула ладонь под воротник, погладила его там, но в тот вечер они только поцеловались. Ее не смутил его клоунский грим, который размазался по лицу и губам их обоих. Артур не умел целоваться и никогда еще этого не делал наяву, но он видел, как это делают в кино и иногда пытался повторить наклоны головы и движения губ и нижней челюсти в ванной перед зеркалом, и, конечно, ему снились горячие сны, в которых он целовал красивых женщин. Он знал, что это должно быть очень приятно, но все равно не представлял, насколько...           
Если бы сейчас рушился мир вокруг них, Артур бы этого не заметил. Софи стояла, склонившись над ним в поцелуе, и он боялся пошевелиться, боялся встать, и просто инстинктивно положил руки на ее бедра, когда их поцелуй стал более глубоким и откровенным. Но девушка тут же мягко отстранилась, и Артур внутренне застонал от разрыва их губ и от мысли, что, наверное, вспугнул ее, но при этом ей улыбнулся.
- Тебе уже пора, - сказала Софи, - Время позднее, а завтра рано вставать.
Она тоже улыбалась, но Артур вскочил неловко, чуть не перевернул чашки на столе и пошел к выходу.  Девушка шла за ним, чтобы его проводить.
- Мы... завтра увидимся? - спросил он срывающимся от волнения голосом.
- Да, - ответила Софи, - Да...
И она обняла его за шею и снова поцеловала в губы, но уже не так долго.
- Все, все, тебе пора.
Артур туманным взглядом посмотрел на свою размазанную белую и красную краску на ее лице.
- До завтра, - сказал он, и она открыла ему дверь и тут же заперла, когда он вышел.
Артур сделал шаг по коридору и понял, что сейчас не дойдет домой. Его переполняла эйфория. Он прислонился затылком к стене возле двери квартиры Софи и сполз по ней вниз, одновременно доставая из кармана сигареты и зажигалку. Горький дым немного отрезвил, и Артур сидел там, пока не докурил до конца. Если бы он мог, то остался бы здесь ночевать, на придверном коврике, чтобы охранять Софи и ее дочь, как верный пес. Смешанный с привкусом сигаретного дыма вкус ее поцелуев еще долго стоял во рту.

- Хэппи, это ты?
Артур не стал включать свет в прихожей, когда вошел, чтобы не разбудить мать, но она все равно проснулась, или вообще не спала, а ждала его.
- Это я, мама. Ты спи, я не буду шуметь.
- Все в порядке? - спросила она.
- Да, да... Все в порядке.
В темноте он легко пробрался в свою комнату, не задев ни один предмет. Артуру казалось, что он не идет, а летит, так хорошо ему было сейчас. А вот у себя уже можно было зажечь ночник, плотно прикрыв дверь. Потом лечь на диван и закурить опять. В ту ночь он так пролежал до утра, не раздеваясь, и не уснул. Пачка сигарет заметно "похудела", но эта бессонница была приятной.
Следующие два дня эйфория продолжалась. Артур "летал" на работу и с работы, занимался вечером готовкой и уборкой, танцуя со шваброй, напевая вполголоса и думая о Софи, о том, как забежал к ней сразу, когда пришел домой, и она открыла дверь, и они поцеловались опять, и ее рука снова проникла к нему под рубашку, расстегнув пару пуговиц, а ДжиДжи - ее дочь, подошла и обняла его за ногу. Артур достал из кармана длинный, как сосиска, воздушный шарик, надул его и скрутил собачку, и отдал завизжавшей от восторга девочке.
В эту ночь он снова не спал, и в следующую тоже. Под глазами залегли глубокие тени, но сами его глаза сияли. Артур уже не думал о том, что его таблетки закончились, и новых не будет. Последнюю дозу он принял вечером накануне того дня, когда ему посчастливилось застрять в лифте. Раньше без таблеток он тоже не мог уснуть, но теперь это не напрягало. Он чувствовал подъем сил, энергию, и при этом никаких негативных мыслей не было. Сейчас Артур любил Софи, ее дочь, своих коллег и начальника, людей в метро и на улицах, и весь этот долбаный Готэм.
На третий день знакомства с Софи во время их новой короткой встречи вечером и очередного поцелуя она назначила ему свидание. Просто