Глава 8. Каждому своё
Когда действия Михаила были тщательно проанализированы, Аурелия перешла к проверке Анатолия. Здесь надо было задействовать череду иных событий, вернее они сами складывались из общей ситуации, просто следовало её немного обыграть.
Как художник, Анатолий имел определённый успех в своей деятельности. Его картины вдохновляли людей, поэтому были заказы, продавались готовые полотна. То, что он изображал, несло дух чего-то запредельного, глубина океана или прозрачность и невесомость воздуха выглядели наполненными, несущими потоки пронзительного света. Ему довольно часто снился некий город в горах, удалённый, скрытый от глаз простых смертных, его он тоже пытался запечатлеть, передать то, что видел сам. Люди ощущали эту насыщенность вибраций, и словно становились лучше, тоньше, чище душой. Но в какой-то момент заказы внезапно закончились. Желающих приобрести полотна заметно поубавилось. Из-за чего это произошло, Анатолию было не понятно, но он продолжал рисовать, переводя образы из потустороннего мира в реальность.
Случилось так, что в этот период к нему обратился заказчик, предлагая хороший заработок, полноватый мужчина вальяжно выдвинул свои условия тоном, не привыкшим к отказам. На его фоне тонкокостный, высокий художник в полосатом, жёлто-красном берете крупной вязки, связанном ещё его мамой, а потому и носимый так долго, выглядел несколько несуразно. Но не это его волновало. Полученное предложение противоречило принципам жизни Анатолия. Конечно, изобразить он мог что угодно. Однако каждая работа, вышедшая из-под его руки, являлась не только визитной карточкой художника, но и несла отпечаток его духа, его идеалы и взгляды на мир.
- Послушай, уважаемый, я же не требую чего-то сверхъестественного, только изобразить мою семью и меня в образе ангелов. Ты ж как раз таким и занимаешься? Крылышки нам пририсуешь, образ облагородишь и все дела. А плачу я тебе, как великим маэстро не платили, по-царски можно сказать. Что такого? В чём проблема? Ну, захотела моя жена запечатлеть нас на небесах – святым семейством. Или думаешь, мы рожами не вышли? – повысив голос на три тона, наседая на художника всей персоной, вопрошал заказчик.
Анатолий молчал. Ему-то и возразить было нечего. По форме от него требовалось то, чем он и занимался постоянно – изобразить высшие сферы, людей в образе святых. Но по сути – иконизировать тех, кто был далёк от праведности, просто, чтобы говоря языком заказчика «срубить бабла» - ему претило.
- Ладно, думай. Два раза одно предложение не делаю. Даю три дня. Если не перезвонишь, найду другого мазилу. Просто жена настаивала, чтобы именно к тебе обратился. Говорит, у тебя картины очень уж завораживающие получаются. Небеса – небесные, масло – масляное, дела тёмные – лики светлые, - басом пропел толстяк, направляясь к выходу.
- Души грязные, - вслед ему тихо сказал Анатолий. – Вот и у меня будет такая же, если за работу эту возьмусь.
Как и Михаил, Анатолий был не в курсе, что ситуация ему дана для проверки. Аурелия явилась во сне к жене заказчика с идеей запечатлеть всю семью на холсте. Казалось бы, что может художник? Но он нёс объединяющую идею через свои творения сильнее, чем некий «лидер» с экрана, с помощью тщательной рекламы и пропаганды.
Если у Анатолия было время подумать, то у Марии – учительницы средней школы и третьего из четырёх кандидатов в лидеры - не было. У неё ситуация развивалась более стремительно. Здесь Аурелии даже делать ничего не пришлось, она просто заглянула в будущее. Там за завесой происходило действие, где учительница пыталась оценить всю серьёзность ситуации, когда один из школьников на перемене, выйдя в коридор с рюкзаком, кричал, что у него самодельная бомба и сейчас он всех взорвёт. В моментально воцарившейся тишине и, правда, что-то равномерно тикало. Пойди да разбери что там, может просто будильник мальчишка из дома забрал и решил так всех напугать? Класс Марии значительно отличался от других дисциплиной, но не навязанной со стороны, а осознанной. Это стоило ей кропотливой работы. Мальчик же был не из её класса. Однако именно ей предстояло разрешить эту ситуацию. Больше на этаже взрослых не было. Видимо, другие учителя уже ушли. Разумеется, Мария справилась с ситуаций, иначе и не могло быть. У неё был дар общения с детьми. Она попросила всех немедленно покинуть помещение и осталась с мальчишкой один на один. Кто-то позвонил родителям, кто-то в МЧС, кто-то сбегал в учительскую, но, то время, которое Мария провела с учеником, позволило ей уговорить его не делать глупости. Что-то в её виде и голосе было таким располагающим к себе, что мальчика накрыла волна слёз, он отбросил рюкзак в сторону, и действительно признался в том, что там был всего-навсего железный, старый будильник.
В жизни всё произошло так, как видела Аурелия, заглянув за завесу будущего. Но именно на этих этапах и начиналось выяснение того, как Анатолий и Мария будут действовать дальше. Ведь понятно было, что их качества души в проверке не нуждаются. Они иначе поступить не могли.
Анатолий обдумывал предложение один день. Позже он набрал по оставленному номеру заказчика и пригласил его вместе со всей семьёй к себе. Решающим фактором были не деньги. Мужчина расценил это, как вызов, вызов самому себе. Он сделал наброски людей, и тщательно работал над картиной столько времени, сколько понадобилось, чтобы убедиться, что «да, можно отдавать заказанное». Реакция семьи заказчика, которые все вместе пришли забирать картину, была именно такой, на которую и надеялся Анатолий. Вся спесь с них слетела, когда они увидели себя со стороны. Вместо того чтобы облагородить вид обратившихся к нему людей, он подчеркнул все негативные их качества, которые можно было подметить тонким взглядом художника. Сделав их такими явными и безобразными, но правдивыми, он получил скрежет зубов и отборные ругательства заказчика вместо обещанных денег, но остался доволен. После скандала, Анатолий пообещал, что картину сожжёт, на том и разошлись.
Мария же взяла нашкодившего мальчишку под свою опеку, фактически пообещав за него директору школы, что тот исправится и подобное больше не повторится. Она понимала, что ей будет сложно с перевоспитанием этой заблудшей души. Но, если не сделать этого сейчас, то дальше мальчика ожидала бы судьба его отца, который отсиживался в тюрьме, не зная, что происходит с ребёнком. Ей предстояло вселить в его натуру эманации света, чтобы вытеснить всё тёмное, накопленное до этого.
