… Стихи уже рождались, те, о которых мечтал. Они разрывали его сердце высказанной, наконец, правдой высокой и безнадежной любви, той, что чувствовал к Исиде. Щемящая нежность к ее осени, будто сентябрьские листья под ногами, наполняла его светом. Он вспоминал ее руки, плавные, летящие, ее поступь, пряди ее белесых, под краской, волос. За них он отдал бы золото кос любой девушки. Упорное у нее сердце, такую не согнешь… Как она танцевала – летала голубая ткань, как всполохи огня. Танго «Апаш». Да, она выпита другим… И прошлое не может любить. Слишком страшно оно.
«Как будто дождик моросит
С души, немного омертвелой».
Что ж, он не боится ее осени. Плевать на «желтый тлен и сырость». Иная радость ему открылась. «Смешная жизнь, смешной разлад».
«Фамилия моя древнерусская — Есенин. Если перевести ее на сегодняшний портовый язык и выискать корень, то это будет — осень.
Осень! Осень! Я кровью люблю это слово. Это слово — мое имя и моя любовь.
Я люблю ее, ту, чьи перчатки сейчас держу в руках, — вся осень».
