Дотопав до части, парочка зарулила на КПП. Дежурил Ванька из взвода связи.
Он был изгнанным за какие-то прегрешения курсантом Киевского училища связи.
Вообще, в батальончике собрался самый что ни на есть сброд со всего округа.
Отребье, как думалось многим отцам-командирам. Но это отребье, на минуточку,
занималось такими вещами, как: разминирование окрестностей (много было со времён
войны в лесах Сумских и Черниговских всякой всячины разбросано) и строительством
переправ, как временных, так и постоянных, для близлежащих городков и сёл и
подрывами весенних рек, для ледохода. Да много ещё чем полезным. Но так уж
повелось в Черниговской армии, что Шосткинский инженерно -сапёрный батальон,
(количество около ста сорока человек личного состава) это сборище откровенных
раздолбаев. Ну да бог с ними, с хулителями. Дневальным же, к удивлению парочки
полупьяных "ищеек", оказался Аяпыч. На недоумённый взгляд Гоши, Султан ответил:
- Все уже разбежались. Первая рота в карауле, третья- на дальнем полигоне НЗ,
технику обслуживает. Вот меня, с натёртыми ногами, сюда к Ваньке и отправили.
Гоша. Ганихин и Стратег на плацу стоят и всех, кто из города приходит, прямиком
на губу отправляют.
Гоша вздохнул, снял ремень, кивнул Петрухе "мол, снимай свой тоже" и посмотрев
по сторонам, как бы прощаясь на время с относительной свободой, сказал Аяпычу:
- Султан. Здесь (он показал на вещмешок) жратва и бухло. Как только нас посадят,
звякни Андрей Иванычу и скажи, чтобы он нам в камеру через окошко передал всё
это.Себе отгрузите что-нибудь с Ванькой.
Произнеся это, Гоша кивнул Петрухе и они, выйдя из КПП, направились мимо штаба
в сторону плаца. На плацу стояли- ротный Ганихин и старшина роты, по прозвищу
Стратег. Лицо ротного было злым и колючим. Стратег же смотрел отстранённо. Он
мыслями был ещё в своём родном селе, откуда его буквально вырвали. Не злой был,
одним словом. Ганихин молча показал рукой в направлении батальонной (к тому же-
гарнизонной) гауптвахты. И парочка, изобразив вид провинившихся собак, очень
медленно потопала в глубь территории части. На губу.
Войдя во двор караулки, Гоша и Петруха были встречены начкаром, прапорщиком
Петренко. Он коротко бросил:
- В общую. К тем м@дакам, которых менты всю ночь ловили!
Зашли в камеру, в которой находилось уже тринадцать бойцов. Кто-то сидел на
корточках, кто-то просто валялся на голом бетонном полу. Стоял жуткий запах
перебродившего алкоголя, потных ног и кишечных газов. В общем- вонища была
невыносимая. Гоша присел задницей на пол, облокотился спиной на стену и спросил
подавашего признаки жизни Лёни, по прозвищу ТММ, спеца по сваебойным аппаратам,
у которых была такая аббревиатура:
- Чего с вами приключилось?
ТММ посопел и начал рассказывать:
- Мы выскочили на улицу. Деньги были. Получка, плюс ещё со склада НЗ кое - что
толкнули сразу же. В общем-попёрлись в бар. Там попили немного. Потом Колобок
решил в пивнуху пойти. Ну, мы туда. Там нагрузились уже основательно. Потом,
пошли на озеро. Ну..., взяли бухла с собой. Там девки, короче, кусты, ну сам
понимаешь. Ну, а потом прибегает Обезьяна и орёт, что Собаку с Уксусом менты
замели. Уксус сначала их раскидал, но ему дали сзади по башке. Он отключился.
На Собаку навалились и скрутили. Он заорал, чтобы я вас нашёл. Надо выручать
своих. Ну, мы и двинули к ментовке. Пошли мы в десять рыл выручать Собаку с
Уксусом. По дороге завелись не на шутку. Ещё бы!? Наших бьют!? Ну, влетели туда
с ремнями, на руки накрученными. Там ментов немного было. Блокировали оружейку.
Дежурный хотел по телефону с кем-то связаться, ему шнур отрезали. Ну и до кучи-
пульт вырвали из пола. Злые мы были. (Здесь Гоша почему-то вспомнил Гашека и
Швейка. Представил сразу себе такую картину-идут десять пьяных старых сапёров
Водичек выручать друзей, которых забрал мадьярский патруль. Ей богу-страшная
картина!) Ну, а напоследок мы ещё стекло у них в дежурке вдребезги разнесли.
Пуленепробиваемое. Забрали Собаку с Уксусом и свалили. Пришли ночью сюда. А
тут- Ганихин сидит на табуретке. Прямо на плацу. Ну и нас сразу всех сюда.
Выпить есть? Гоша, трубы горят.
Гоша процедил сквозь зубы:
- Андрей Иваныч скоро самогонки передаст через окошко.
Пока он это произносил, Колобок, Чёрт и Эдик зашевелилсь и повернув головы в
сторону говорившего, попытались что-то промычать. Гоша достал из сапога пачку
сигарет, из другого-спички и закурил. С трёх сторон к нему сразу протянулось
несколько рук. Он прикуривал одну за одной и вставлял дымящиеся палочки в
пальцы страдальцев.
