Глава 1
Андрей Андреевич разлил по рюмкам коньяк и не скрывая в своём взгляде радости посмотрел на дочь.
- Ох, мать то, как обрадуется, - сказал он. - Часа через два придёт, дай бог.
Ольга глянула на часы:
- А где она, бать?
- Подрабатывает сторожем у местных коммерсантов.
- А…понятно.
Андрей Андреевич наконец взял рюмку и сдерживая волнение пригладил пальцами усы.
- Чем же, доченька, ты теперича заниматься будешь? – спросил он.
Та, нехотя улыбнулась:
- Пока не знаю. Может, в фермеры подамся. Буду снабжать вас сыром и сметаной.
- Чтобы быть фермером надо иметь хорошее здоровье, - с заботой в голосе сказал Андрей Андреевич. - Будешь напрягаться физически, тогда твои ранения встанут тебе боком. Два осколка не вытащили? Не вытащили. А где они сейчас? Хирурги тебе ясно сказали: в сантиметре от сердца, вытаскивать нельзя, придётся жить с ними. – Он изменился в лице, став более серьёзным. - А у тебя двое детей. Да и мать пожалей. Пока ты в Чечне по горам лазила и по госпиталям валялась, она дорожки к церкви протаптывала и ночью в подушки ревела. – Андрей Андреевич залпом выпил содержимое рюмки и закусил долькой лимона.
- Пойдёшь на спокойную работу, - продолжил он. - К примеру, продавщицей или кондуктором на автобус. Так и мне и матери будет спокойнее. Алименты Колька тебе за детей слава богу платит. Забывай, доченька эту страшную войну и к мирной жизни привыкай.
Ольга взяла со стола рюмку чтобы прервать его нравоучения:
- Давай, отец выпьем…
Андрей Андреевич налил в свою рюмку коньяка.
- С возвращением, доченька.
Они выпили и закусили.
- Я завтра в военкомат пойду, на учёт надо встать, - прожёвывая бутерброд из хлеба и сала сказала Ольга. - Оттуда на биржу, может работу какую найду.
Она подошла к зеркалу. Всмотрелась в своё отражение задумчиво приглаживая волосы. Мельком заметив лежащие на тумбочке открытки с изображением флага России, повернувшись взяла одну из них:
- А это что?
Андрей Андреевич махнул рукой:
- Да пригласительные билеты на избирательный участок, там кстати и твой тоже. На выборы в депутаты.
- М-м-м…За кого голосовать будете? – спросила Ольга. – Опять небось за Ельцинских демократов?
Тот усмехнулся:
- Я на эти пляски не хожу. Это мать твоя - политик. А по мне так, всех бы их метлой поганой гнать. Хотя… вот можно за коммунистов. Они вроде как - за народ.
- Ну, ну, – тихо произнесла Ольга. – Ладно… Пойду, пройдусь немного. Сто лет уж в магазинах не была. Детей сейчас будить не буду, пусть выспятся. Если проснутся, скажи скоро приду.
Апрель выдался тёплым. Ольга шла по улице, всматриваясь в рекламные вывески магазинов. Два года назад в их районе было всего три магазина, а теперь на каждом шагу. Одних только похоронных ритуалов целых три насчитала. У их окон в ряд несколько видов гробов, разношёрстные венки, кресты. Рядом рекламный баннер с надписью: «для ветеранов войны акция: при покупке гроба второй за половину цены и венок в подарок». Ольга сдавила челюсти до скрипа зубов. Она вспомнила, как в декабре девяносто пятого в Гудермесе их рота попала в окружение в районе комендатуры и вокзала. Сама она чудом уцелела, ни царапинки. Тогда за час боя они потеряли убитыми сразу десять молодых ребят. Она хорошо помнит, как оставшиеся в живых, грязные и измотанные в бою восемнадцатилетние пацаны, бережно грузили тела погибших в кузов «Урала». И каждый, кто выжил тогда, думал только об одном, что если бы не прилетевшие вовремя «вертушки», то полегли бы все. Численность боевиков превышала в несколько десятков раз. А на следующий день спешно спаянные цинковые гробы из кусков железа отправляли на аэродром.
Ольга заставила себя прервать тяжёлые воспоминания и зашла в торговый центр. В зале женской одежды она, разглядывая платья и блузки, вдруг с каким-то непонятным для себя страхом поняла, что все эти красивые вещи ей совсем не интересны. Роднее всего для неё был и остаётся комплект застиранной «афганки». Даже сейчас одетая в юбку и майку Ольга ощущала какую-то тесноту и скованность в движении. Купив к чаю конфет и пройдя по скверу в центре города, она возвращалась домой уже по другой улице, где стояла небольшая часовня. В последний раз она была здесь перед самым отъездом на Кавказ. Народу внутри было мало, лишь две бабульки, шепчущие у икон молитву, да молодая девчушка. Ольга купила две свечки: одну за упокой погибшим друзьям, а другую за здравие родителям и детям. У распятого Иисуса Христа она остановилась, и, поцеловав крест тихо прошептала: «Господи, прости меня за всё…»
Перекрестившись, вышла на улицу. В это время раздался звон колоколов, который еще долго слышался за её спиной.
Она вернулась домой к обеду, дети уже проснулись. Пришла с работы мама. Сколько же было радости и слёз на глазах у Ольги, когда она обнимала маму, сына Антона и дочку Ксению. Видя это, Андрей Андреевич с улыбкой обнял жену:
- Ну вот, Анна Павловна и в сборе наше семейство. Давай-ка собирай на стол всё что есть.
Сидели до позднего часа. Мама рассказывала Ольге о детях, их учёбе. Андрей Андреевич играл на старенькой гармони и пел песни военных лет. Антон и Ксения в другой комнате смотрели телевизор. Когда легли спать, Ольга долго не могла заснуть. Её очень тревожило и её будущее и будущее детей, которых надо поднимать. Антон заканчивал девятый класс, Ксения седьмой. Через два-три года им будет необходимо куда-то поступать учиться. Сын мечтает в военное училище. В свои четырнадцать он выглядит как на все семнадцать: высокий, рослый, плечистый. По рассказам отца Ольги, Антон всё свободное время пропадает на стадионе. На полу в его комнате она заметила несколько тяжёлых гирь. Во дворе он сам сделал турник. А дочь хочет стать художником. Множеством её красивых рисунков обклеена стена в летней кухне. Рассматривая их, Ольга поняла, что для осуществления целей, которые дети поставили перед собой, потребуется много денег. Одна из её подруг однажды поведала ей о том, как поступал на учёбу в университет её сын. Сплошные поборы и взятки. «А куда было деваться» - говорила ей Инга. «Единственный сын, хочешь, не хочешь, а давать пришлось. Ради его мечты я была готова даже пойти на панель. Но кое-как пересилила себя, пришлось продать всё золото, машину». С этими неприятными воспоминаниями Ольга и заснула.
Глава 2
Утром после военкомата Ольга пошла в центр занятости. Сотрудница центра, молодая женщина лет тридцати, словно школьная «класснуха» долго перелистывала её документы, то и дело поглядывая на Ольгу. Наконец она размашисто написала что-то на направлении, после чего, сняв очки, удивлённо спросила:
- Простите за любопытство. Неужели вы на самом деле воевали и у вас имеются ранения?
– Там же всё написано, - без колебаний ответила Ольга.
- Очень уж мало верится, - озадачено произнесла сотрудница, положив на стол перед Ольгой распечатанный документ. - Я вам тут указала адреса организаций и данные работодателей. К сожалению, с вашей специальностью кулинара вакансий нет. А вот уборщицы и продавцы требуются. Если на собеседованиях от вас где-либо откажутся или вы сами не захотите там работать, тогда по вопросу трудоустройства можно будет повторно обратиться только через три месяца.
Ольга молча кивнула и вышла из кабинета. В сквере она присела на скамейку, развернула лист с адресами, где были нужны уборщицы и продавцы. Но так и не дочитав до конца скомкала выданный ей документ, бросив его в стоявшую рядом урну. Сердце подсказывало, что это всё не для неё.
На скамейку присел старенький и седой священник в рясе. Ей показалось, что ему стало вдруг плохо: он тяжело дышал и одной рукой как бы держался за сердце, а пальцами другой руки теребил висевший на цепочке крест.
Ольга подсела к нему поближе.
- Вам плохо? Может, «скорую» вызвать? – спросила она у него.
Тот отрицательно замотал головой:
- Нет-нет спасибо. Сейчас отпустит…
Затем священник достал из футляра для очков какую-то таблетку и положил в рот. Очевидно, это был валидол.
Ольга смотрела на старика надеясь, что действительно всё обойдётся без вмешательства врачей.
- А ты что же такая грустная, доченька? – он вдруг поинтересовался.
- Да так ерунда, - отмахнулась Ольга. - Ходила насчёт работы, а там сказали, что кроме уборщиц никто пока не нужен. Сокращения везде. А у меня двое детей. Полы мыть я не боюсь, но там платят копейки, их мне точно не хватит.
Священник сочувственно закивал:
- Тяжело, доченька, знаю… Не лучшие времена переживаем. Видать Господь испытания народу посылает.
Они просидели на скамейке ещё около получаса. Ольга рассказала ему о себе всю правду. Он, не перебивая выслушал и когда она, собираясь уходить стала с ним прощаться, взял её за руку.
- Ты вот что…- сказал он. - Слушай и запоминай. Езжай в Псковскую область, есть там станция Песчаная. Есть на этой станции храм святителя Николая Чудотворца, спроси батюшку Василия. Скажи, что от меня, от батюшки Афанасия. Поможет он тебе с работой. Бог даст будет тебе и деткам твоим хлеб насущный и благо. А теперь иди с Богом.
- Я провожу вас, - вставая предложила она.
- Не тревожься, я потихоньку дойду. Ступай. - Он перекрестил её.
Ольга пошла вдоль дороги. Через несколько шагов она оглянулась в сторону скамейки, но не обнаружила на ней старика. Священник будто испарился. Придя домой, Ольга рассказала родителям о безрезультатном походе в центр занятости. Отец с матерью стали её успокаивать, говорили, что работа обязательно найдётся. Выбрав удобный момент, когда мама вышла из комнаты, она сообщила отцу о том, что ей необходимо ненадолго уехать в другой город.
- Зачем? - спросил Андрей Андреевич.
- Пока сказать не могу, но обещаю там долго не задерживаться – ответила Ольга. – Я звонила подруге. Возможно, там у меня сложится с работой.
По поводу подруги она соврала, а рассказать о встрече с батюшкой ей не хотелось.
Отец тяжело вздохнул:
- Ну вот, сначала мы ждали тебя с войны, теперь вот опять…
- Детям я всё объясню, – сказала Ольга. - Думаю, что к началу нового учебного года я вернусь.
Андрей Андреевич обеспокоено посмотрел на неё:
- А что я скажу маме?
Ольга пожала плечами и умоляюще посмотрела на отца:
- Придумай что-нибудь. Я тебя очень прошу…
Глава 3
До Пскова Ольга добиралась с пересадкой в Москве. После прошедших майских праздников вокзал был очень оживлённым. Ожидая поезд, она никуда не выходила из зала ожидания, перекусила приготовленными бутербродами читая кем-то оставленные на скамейке газеты. Лишь изредка отвлекалась, разглядывая окружающих её людей. Мучил единственный вопрос, который она задавала себе в пути: правильно ли она поступает, отправляясь туда, где никто не ждёт. Ответить на него Ольга пока не смогла. В довесок боялась, что не найдёт того самого батюшку, к которому направил священник. И тогда деньги, потраченные на билеты, просто пропадут зря. Полученную денежную компенсацию при увольнении с контрактной службы она полностью хотела положить в банк под проценты. Впереди у детей государственные экзамены, а потом выпускные. Антону будет нужен костюм, а Ксюшке платье. Да ещё плюс на столы, на подарки учителям. Поэтому уезжая, Ольга на всякий случай
