Когда семеро у матери, и ты старшая — хлопот полон рот.
Пока нянчилась с оравой сестрёнок, село солнце. А огуречная грядка не полита, и воды в кадке на донышке.
Ещё светло, во всё небо полыхает закат. Схватила коромысло с вёдрами, полетела по воду. Уже пару раз так бегала вечерами, не успев днём. Мать боялась, просила:
— Не надо! Ведь было объявление, комендантский час… Страх-то какой, за выход на улицу после девяти — расстрел…
Но убедила умница-дочка:
— Я следила за патрулями. Они стерегут только улицу, а я с заднего двора тропкой на родник, в малинник. Туда фрицам в голову не придёт сунуться.
И в самом деле пока всё обходилось. Ничего не случалось и с другими, мало-помалу успокоилась мама. Больше пугают, поди… Мыслимое ли дело, стрелять?
Но всё же, когда провожала взглядом убегающую, тревожно щемило сердце.
…И не зря. Этим вечером у родника, на полянке среди зарослей малины, подстерёг её кровинушку-помощницу немецкий патруль…
— Хальт!
Уронила коромысло. Замерла побелевшая, бездыханная, глядя на стволы автоматов. Не понимая, вслушивалась в разговор на чужом языке: в голосах нет угрозы. Смеются.
Высокий белокурый солдат вынул карманную фотокамеру. Мирная любопытная вещица… Возится с ней, настраивает, поглядывая на небо. Вблизи совсем не страшным, симпатичным оказался фашист. Галантно взял девушку под локоток, повернул лицом к закату. Повиновалась, переступив босыми ногами по траве. Солдат задержал её руку в своей, заглянул в лицо. Какие голубые у него глаза… Пальцы сильные, а ладонь нежная, без мозолей, не как у наших деревенских парней… Невольно улыбнулась в ответ на его улыбку. Несмело, прерывисто вздохнула. Залились смущённым румянцем детские пухлые щёки.
Солдат отступал на несколько шагов, навёл камеру и внезапно уморительно изобразил: сейчас вылетит птичка!
Прыснула. Хохочет и другой немец, рыжий щуплый парнишка в очках, с веснушками на носу. Славные простые ребята, как нелепо было их бояться!
С наивным кокетством шестнадцатилетней прихорошилась перед фотографом — наклонила голову, лукаво стрельнула карими глазами. Огорчилась:
«…Не причёсана… растрёпкой выйду на фото...»
Щелчок камеры.
Треск автомата рыжего весельчака.
Упала.
