«Очень смешно» 1-й тур 3-я группа 1-й поединок

Сегодня, одновременно выставляю два поединка в этой группе. Кто зашёл на этот поединок, зайдите сразу на 2-й и проголосуйте за оба поединка.

Тема юмор – рассказы любого прозаического жанра, лишь бы было смешно.
Объём:
Верхний предел – 15000 знаков с пробелами
Нижний предел – 3000 знаков без пробела

Оценивать поединки может любой автор Фабулы, независимо писатель он или поэт. То есть любой автор Фабулы, независимо от того, участвует он в конкурсах или нет, может проголосовать за понравившийся рассказ. И его мнение будет учтено.

Не имеют право голосовать:
1) Гости
2) Анонимы
3) Клоны

Оценивать рассказы следует, примерно, по таким критериям.
Содержание: соответствие, сюжет, интрига, концовка. Не обращая внимания на буквы, словно вы смотрите фильм.
Повествование: стиль, герои, эмоции, ошибки. То есть, то, что зависит от автора.
Каждый голосующий имеет права каждому автору поставить 0, 1 или 2 балла, по принципу:
0 баллов – рассказ не очень;
1 балл – нормальный рассказ;
2 балла – рассказ хороший.
То есть, все возможные оценки: 2:2,  2:1,  1:2, 2:0,  0:2  1:1,  1:0,  0:1,  0:0.
Не забудьте указать в пользу какого рассказа.
За победу в поединке даётся 2 очка, за ничью – 1 очко, за проигрыш – 0 очков.

ГОЛОСОВАТЬ В СВОИХ ПОЕДИНКАХ, КОММЕНТИРОВАТЬ СВОИ ПОЕДИНКИ ДО ОБЪЯВЛЕНИЯ РЕЗУЛЬТАТА – НЕЛЬЗЯ!!!
ПОЖАЛУЙСТА, СОБЛЮДАЙТЕ ЭТО УСЛОВИЕ!!!

Итак, в этом поединке встречаются рассказы «Пояс верности» и «Правду не спрятать».



Пояс верности

Завязывался прохладный вечер после дневной жары. Субботний вечер! Футбольный вечер! «Спартак» всерьёз нацелился на чемпионство, и мы с Лёхой, соседом, намерены, не жалея сил и голосовых связок, помочь своим любимцам. Для разогрева болельщицкого пыла заранее купил и поставил в холодильник пиво. Матч уже начался, но без нашей поддержки шёл вяло и неинтересно – друга-то нет, а самому орать не привычно.
Оставил дверь квартиры открытой, думая, что опаздывающий не войдёт, а влетит на свободное диванное место.
Но он вошёл. Еле-еле передвигая, шаркая по паркету тапочками, волоча ноги. Руки, в обычном состоянии не знавшие покоя из-за бурной жестикуляции, независимо от того, говорит он или слушает, безвольно висели вдоль тела. В глазах безумный ужас и страх. Причём мне показалось, что его волосы не просто шевелятся, а пытаются спрятаться друг за друга. Это всё я отметил про себя в первые пару секунд и собирался спросить, в чём дело, но… наши при появлении Лёхи ожили, провели молниеносную блестящую атаку и забили гол. Полярные чувства от гола и вида друга противостояли недолго. Победил позитив! Я вскочил с дивана и закричал:
– Ура-а-а! – и хлоп по плечу от радости, и от неё же огромной обнял соседа. Эмоции выплеснулись вместе с вопросом: – Лёха, ты видел? Во наши дали, молодцы!
– А-а-а! – как бешеный, ещё громче меня завопил Лёха.
Это его А-а-а! – начиналось снова и снова, с перерывом на резкий вдох, всё увеличиваясь в громкости. Я не психолог, но на третий протяжный вскрик почувствовал сильную разницу наших эмоций. Глаза страдальца готовы были выскочить из орбит, и Лёха благоразумно их закрыл, не переставая орать, но уже не так страшно и вскоре притих – болевой шок не вечен. Оказалось, что сломана ключица после хлоп по плечу, и одно или два ребра после обнял от радости.
Как бы ни хотелось посмотреть футбол, но друг есть друг: вызвал скорую, выключил телевизор и, пока ожидали врача, поинтересовался причиной убитого состояния.

Пришёл он вчера поздно вечером – задержался на работе. Точнее, поздней ночью пришёл. Если ещё точнее, сегодня под утро. Выпивший. Сильно выпивший. Да что там – пьяный. Очень пьяный – пьянее не бывает. И не пришёл, как обычно, а приполз. Да ещё духами (не помню названия какими) от него пахло, а в кармане – деталь нижнего женского белья. Откуда эта деталь взялась, дружок мой не знал. То ли купил, то ли нашёл, то ли друзья неженатые подкинули. Друзья – те, с кем Алексей сделал левую работу, а отметить её окончание, получив расчёт, решили пивком в баре, где познакомились с симпатичными девчонками. Девчонки от пива отказались, а от вина – нет. Поехали к ним домой. Вина взяли, а закуску забыли – поэтому Лёха приполз к себе домой в дупель пьяным.
Его ненормальная жёнушка, учуяв незнакомый запах духов, кроме алкоголя, не забыла пошарить в карманах, после чего срочно вызвала отца и брата поработать. Истерикой с причитаниями принудила их изготовить и установить супругу пояс верности. Кузнецы они хорошие, и пока Лёха был в отключке, выполнили работу и вернули «клиента» жене.
Бедолага проспал целый день, а очухавшись, сразу обнаружил пояс. Вот почему пришёл ко мне в шоковом состоянии.

Приехала скорая. Врач выявил переломы и, не церемонясь с женой пострадавшего, забрал ключ от пояса верности.
Ещё слышался звук сирены, как появилась жена Лёхи. Очень ненормальная – это же надо в наше время (двадцать первый век, напомню) пояс верности мужу заказала.
Пришла и с порога в ор:
– Комбинаторы! Скорую вызвали, чтобы ключ у меня выманить? Пьяницы и развратники оба!
И пошло-поехало. Черт-те что на меня наговаривать стала, все смертные грехи навесила, а в конце пригрозила в «психушку» засадить – и сделала вызов.
Ясное дело, мне такой поворот не понравился – я-то не пьяный в этот раз! Стали мы обмениваться любезностями на повышенных тонах, в разгар которых приехала бригада на вызов. Оценив перебранку из слов разной стилистической окраски, крепкие ребята не разбираясь, кто прав, кто виноват, неприлично быстро и ловко, хотя мы яро сопротивлялись, скрутили обоих и доставили в своё, непочитаемое народом, заведение.

Дежурный врач человеком с большой буквы оказался. Фамилия – Наполеонов! Нет-нет, он Николай Иванович, хотя в палатах несколько тёзок Бонапарта властвуют. Разумеется, по очереди. Выслушал историю и приказал отпустить. Меня. Не сразу после рассказа, а после укола – у него колики от смеха долго не проходили. Благоверную же соседа (ненормальную, убеждён!) хотел оставить на обследование. Я еле отговорил, ведь "психушка" через забор с хирургией, а что для ненормальных забор…
Я же Лёхе друг!



Правду не спрятать

Ранним утром выходного дня по городу ехал трамвай, лениво раскачиваясь и мерно постукивая колесами на стыках рельс.
Пассажиров было не очень много: две бабульки, видимо, ехавшие навестить внуков. Это было ясно, потому что из холщовой сумки прошлого века, одной из них, шел ароматный запах домашнего борща, а из сумки другой бабули выглядывали апельсины и яблоки.
В середке вагона веселилась компания из трёх молодых людей, две семейные пары, мужчина с пацаном на переднем сидении, два мужика и три женщины среднего возраста в конце вагона.
Пацан, какое-то время, внимательно смотрел в переднее окно трамвая, явно завидуя водителю с наушниками, который сидел, как бы ничего не делая, а просто сидел и смотрел вперед, иногда дергая какой-то рычажок и топая ногой, слушал музыку. Потом эти 'смотрелки' ему явно надоели, и он стал ёрзать на сидении. Рядом сидевший отец почти не обращал на него внимания, потому что был занят мыслями, судя по немного помятому лицу, мысли его были далеко, а лоб покоился на холодном оконном стекле.
Пацану нужно было с кем-то поговорить или что-то сделать, отец был в 'анабиозе', поэтому он повернулся к матери и громко крикнул на весь трамвай:
- Мам, а ты умывалась сегодня?
Мама, одна из трех женщин, которые сидели на заднем сидении в конце вагона трамвая, молча, кивнула в ответ.
- А мы с папой нет!
Отец вздрогнул, отклеился от окна и негромко сказал сыну:
- Чё же ты так кричишь, щас всыплю.
Пацан обиделся: как же так - его правду не поняли, и он уже громко ответил отцу, показывая свою правоту:
- А если будешь меня ругать, я расскажу маме, что ты в ванну писал.
В трамвае наступила тишина.
Пассажиры в недоумении переглянулись, отец пацана сдвинул кепку на глаза и плотнее прильнул к холодному оконному стеклу, щеки одной женщины покраснели, и лишь один водитель продолжал покачивать головой и притопывать ногой в такт, одному ему слышимой музыке.