Текст этого документа я помнил наизусть. Слово в слово. В Москве так никто и не удосужился поинтересоваться сколько потели ребята из посольства собирая и анализируя вышеупомянутую информацию, прежде чем выложить все на бумагу и отправить служебным рейсом на Землю. Чиновников это не волнует. Результат есть и ладно.
Мы приближались к промышленному центру Улуса. Дорога расширялась, ряды низких домиков сменились высокими куполами промышленных объектов, улицы наводнились фигурами горожан, спешащих куда-то по делам. На нашу машину никто не обращал никакого внимания. Колесного транспорта в Улусе было более чем предостаточно, и появление на улицах автомобиля с дипломатическими номерами ни у кого не вызывало удивления.
Я улыбнулся, когда увидел впереди знакомое трехэтажное здание, построенное в лучших традициях человеческой архитектуры. Территория российского посольства зеленела ухоженным газоном. Вдоль железной ограды бросались в глаза цветочные клумбы, тополя и березки. Здесь они чувствовали себя как дома. И я в общем-то тоже.
Чу подвел машину к главным воротам, которые уже были распахнуты настежь. На встречу с нами вышла целая делегация. Из дюжины соотечественников я быстро выделил круглолицего мужчину пожилого возраста, в строгом черном костюме, с голубой лентой посла, переброшенной через плечо. Владимир Алексеевич Середняк всегда встречал сотрудников, откомандированных из Москвы в дженгутайскую столицу. Рядом с послом, по правую руку стоял Михалыч. Среднего роста, крепкий и подтянутый командир отряда спецназовцев был немногим младше Владимира Алексеевича, но выглядел так, как и полагается человеку, имевшему за плечами немалый боевой и жизненный опыт. Не знаю через сколько горячих планетарных точек ему удалось пройти, но, по крайней мере, одна из них оставила на его лице четкий след. Суровое каменное лицо командира «Витязей» остро подчеркивалось длинной бороздой шрама под правым глазом.
Михалыч в отличие от Середняка пренебрег парадной формой и предпочел ей стеганный армейский жилет и штаны темно-зеленного цвета. Густые седые пряди спецназовца скрывались под черным беретом.
У ворот посольства находились почти все «Витязи», одетые под стать командиру. А у дверей моего появления ожидал высокий худощавый брюнет в компании пышногрудой молодой блондинки. Я сразу узнал обоих. Наш специалист-метеоролог и штатный врач. Николай Демьянов и Танечка Гордеева. Девушка заливалась легким румянцем и отвечала кокетливыми улыбками на слова Демьянова. Наверное, Колька травил ей очередной бородатый анекдот из разряда:
«Как-то раз столкнулся американец с тхаатаном в туалете…»
Я усмехнулся, вспоминая концовку анекдота, и потянулся к ручке. Чу завел машину в открытые ворота и умело припарковался у лестницы парадного входа здания. Дженгутаец быстро вышел из автомобиля и направился открывать мне дверь. Я его опередил. Вышел из машины, приветливо улыбнулся и помахал коллегам рукой:
- Всем большой дженгутайский прювет!
Михалыч покраснел и бросил хлесткий взгляд в сторону ящера. Чу стоял по стойке «смирно» и всем своим видом демонстрировал добросовестное исполнение служебного долга. Пожалуй, именно так и стоит на вытяжку рядовой десантник, ожидавший похвалы от грозного командира.
Секундой позже Михалыч посмотрел на меня и расцвел лицом.
- Ваня! С возвращением на Дженгутай!
Тут же он подошел и заключил меня в железные объятия. Я охнул и почувствовал, как в спине что-то хрустнуло.
- Михалыч, отпусти! – сдавленно проговорил я, - Задушишь ведь, а мне еще пожить хочется!
Спецназовец улыбнулся и ослабил хватку. Тут же меня быстро окружили. Со всеми я обменялся крепким рукопожатием. Единственным исключением стала Танечка Гордеева. Она чмокнула меня в щечку и поздравила с прибытием.
После этой церемонии Владимир Алексеевич повел меня в здание посольства. По пути он скользнул взглядом по черному чемоданчику и спросил:
- Это то, о чем меня предупреждали высшие чины министерства?
Он явно имел в виду генерала Берсекова. Я согласно кивнул.
- Да. Рекомендовали использовать в самой критической ситуации, если не будет другого выхода.
Тут же я добавил, но так тихо, что меня услышал только Владимир Алексеевич Середняк.
- Очень надеюсь, что мне не придется воспользоваться этим подарком.
* * *
Моя комната пустовала. Здесь ничего не изменилось. Помещение состояло из гостиной и спальни. В центре комнаты для приема гостей стоял небольшой столик, за которым могли уместиться несколько человек. Рядом находился удобный кожаный диван с парой комфортабельных кресел. Стену почти целиком закрывал книжный шкаф. Спальня укомплектовывалась большой кроватью, тумбочкой для предметов гигиены и мелких вещей, и платяным шкафом. Окна, оснащенные бронированными стеклами, выходили на одну из центральных улиц Улуса. Если вдруг возникала острая необходимость посещения Колониума, то отсюда поездка занимала около семи минут. Этого времени было более чем предостаточно для попытки предотвращения межрасовой войны и любого политического дисбаланса.
Я улыбнулся своим мыслям и правой рукой снял с шеи тонкую цепочку с ключом от наручников. За пять секунд получилось избавиться от «браслетов». Я положил чемоданчик на стол в гостиной, присел на стул и устало вздохнул. Здесь можно расслабиться по-настоящему. Благодаря протекционной системе звукоизоляции и отсутствия видеонаблюдения комната казалась идеальным безопасным местом. Я мог стоять на голове и надрывать голосовые связки ариями итальянских оперетт. Никто меня не услышит и не увидит, пока мне этого не захочется.
Я впился взглядом в пластиковый колпачок, закрывающий красную кнопку у ручки чемоданчика. Для активации высокотехнологичного устройства находящегося внутри достаточно было выполнить два простых действия: сдвинуть колпачок в сторону и нажать алый кругляш.
Я быстро поборол нехорошее искушение и расстегнул воротник мундира. Мне предстоял серьезный разговор с Владимиром Алексеевичем. Посол должен был вести меня в курс дела, обрисовать сложившуюся ситуацию и дать ряд указаний. Впрочем, мой начальник оставлял некоторую свободу выбора, так как привык полагаться на молодых специалистов, изредка приговаривая о том, что молодежь пробьется где угодно. Я разделял его точку зрения, хотя и успел повидать немало юных лодырей и тунеядцев на государственной службе. Это моего мнения не меняло. Несмотря на то, что Владимир Алексеевич порекомендовал мне хорошо отдохнуть после долгого путешествия, я встал и направился к двери. Не терпелось поскорее приступить к работе.
* * *
- Нельзя так пренебрегать положенным после полета отдыхом! – Владимир Алексеевич сердито посмотрел на меня.
Он находился в своем рабочем кабинете, и утопал в массивном кожаном кресле перед изящным по форме полированным столом.
- Иван! – сказал Середняк и нахмурился. – Ты лучше всех нас знаешь, что такое стартовые и посадочные перегрузки. О барьере прохождения через врата я вообще молчу. Сплошная тошниловка и трясучка!
- Владимир Алексеевич, давайте лучше мы о проблеме поговорим! - спокойно сказал я, игнорируя его замечание. – Мне не терпится узнать, по какой причине Ясомо сократил поставки ресурсов.
- Нам никто не дает никаких объяснений и комментариев! – Владимир Алексеевич беспомощно покачал головой. Видимо она у него болела по этому поводу и не первый день. После недолгой молчаливой паузы, Середняк добавил, но уже голосом, в котором я четко услышал просящие нотки. – Но ведь ты у нас фигура популярная. Местные тебя хорошо знают, да и если ты переговоришь с Ясомо, думаю, он не выдержит и приоткроет тебе свои карты. Что-то вождь темнит в последнее время. Мне это не нравится.
- Это вообще мало кому понравится, - согласился я. – Не удивлюсь, если Ясомо начал вести двойную игру.
- По нашим наблюдениям за последнее время количество посещений Колониума сотрудниками дипломатических ведомств США увеличилось в два раза.
И почему я этому не удивляюсь? Если вспомнить курс истории отечественной космонавтики вывод напрашивается сам собой. Американцы пытаются вмешаться в дела суверенных государств и повлиять на отношение к России инопланетных цивилизаций.
А ведь все начиналось с тех самых времен, которые описывались в учебниках старой истории. Холодная война, распад СССР, возникновение нового Российского государства. За двадцать пять лет страна встала на ноги и гордо вскинула голову.
НАСА закончило подготовку к Лунной миссии. Россия не раз предлагала взаимовыгодное сотрудничество, но всегда получала твердый отказ со стороны США и стран Европейского союза. Нас не пустили на Луну. По крайней мере, они сделали все, чтобы мы туда не попали. В ответ руководство нашей страны поручило Роскосмосу во чтобы то ни стало взять Марс. В назначенные президентом сроки с Байконура стартовал первый межзвездный лайнер, не имеющий аналогов в мире. Роскосмос справился с поставленной задачей. Лайнер достиг Марса, встал на орбиту и принялся кружить вокруг красной планеты. Через десять дней российские космонавты уже успели спуститься и наследить как на поверхности Марса, так и в истории человечества. Далее события развивались не менее стремительно. Роскосмос получил львиную долю из бюджета спецпроектов правительства. Лайнеры были запущены в серийное производство. За пять лет Россия совершила немыслимый по значению шаг за всю историю освоения космоса человеком. Колонии на Марсе, полет к Венере, первые разработки гиперпространственных врат, которые впоследствии дали людям уникальную возможность – преодолевать огромные расстояния в минимальный срок.
Вскоре случился поворотный исторический момент. Группой российских астронавтов был совершен первый контакт с разумными представителями иных миров. Люди узнали о существовании братьев по разуму, и эта новость произвела эффект разорвавшейся бомбы. Перед Российским государством открылись потрясающие перспективы и возможности. Тесное сотрудничество, мирные соглашения, научно-технический прогресс.
США в ответ угрожали разрывом дипломатических отношений, страны Европейского Союза призывали исключить Россию из ООН, Прибалтика истерила по поводу того, что русские оккупировали космос. К нам потянулись страны третьего мира в надежде найти поддержку и защиту от посягательств США. Россия протянула руку помощи нуждающимся народам и уже не обращала никакого внимания на страны североатлантического альянса.
А ведь с чего все это началось? Нас не пустили на Луну. Конечно, страна не собиралась монополизировать отношения с пришельцами и всячески препятствовать другим государствам развиваться в плане освоения космоса. В течение следующих пяти лет США, Великобритания, Германия, Япония и Китай открыли свои дипломатические миссии на территории Моакана и Дженгутая. Единственной расой, кто не признавал никого, кроме русских были тхаатаны. Могущественная раса почти идентичная человечеству. Каждый тхаатан обладал универсальным строением мышц и был способен трансформироваться и изменяться. Я читал научную статью одного ученого в журнале
