Я люблю кошек. Как-то иду домой и вижу - целая свора собак набросилась на котенка, пришлось палкой их разогнать. Забрала домой, оказалось - кошечка, назвала Муськой. Ни разу не пожалела, такая умная и ласковая росла. По всем делам на улицу бегала, домой приходила только поесть. Когда однажды младший братишка прижал ей в дверях хвост, перестала рваться в дом. Выносили ей еду на крылечко, а ночевала она в курятнике.
Но всегда старалась доказать, что не напрасно получает пищу. У нас в прихожей, рядом с крышкой от подпола, отец вырезал для неё отверстие. И утром около печи каждый день лежала её добыча. Сначала большая задушенная крыса, потом поменьше крыска, потом мышь, потом мышата, по росту. А кошка стояла и ждала, когда её похвалят. Получив порцию хозяйской ласки, убегала на улицу, грелась на солнышке и дремала за бессонную ночь. Никто её не беспокоил.
И вдруг к нам во двор стал приходить приблудный белый кот. И как он ни увивался за ней, выгибая спину и крутя своим грязным хвостом, как ни старался, но не получал от неё ни капли внимания. Муська лежала безразлично, иногда приоткрывая красивые голубые глаза. Но настойчивый уличный кот не оставлял своего коварного замысла, и однажды под утро всех разбудили страшные кошачьи крики нашей любимицы. Вскоре у неё вырос живот, но домой она так и не пришла. А на улице уже было прохладно.
Послала меня утром мама покормить всех - кур, собаку, цыплят и кошку, а сама пошла в огород работать, убирать поздние овощи. Зашла я в курятник и увидела, что Муська, лежащая в коробке, собралась рожать, дрожит вся и судороги по ней идут. Испугалась я – позвала маму.
Она не стала меня прогонять, сказала:
- Схватки у неё начались, видишь страдает, как настоящая женщина, и помочь нечем, глупая, первый раз с ней такое.
И Муська, вся испуганная, вдруг полезла в гнездо к старой курице. Я её обратно в коробку положила, а мама пошла за теплой кипячёной водой и тряпками.
При мне она родила двух котят, сама вылизала, мамина вода не понадобилась. Сменили мы в коробке кровяные тряпки на чистые и теплые, и пошли домой.
Понесла ей в обед еду, смотрю - котята лежат в коробке, а она к курице в гнездо лезет.
Ничего не могла с ней поделать. В коробку усажу, пока я там - сидит, но только стоит уйти, так она уходит к курице. И та, на удивление, сидит и молчит. Застану там, а у неё глаза такие виноватые... Сидит с курицей, а к котятам не ходит. Кутала я их, Муську к ним подкладывала - всё бестолку. Ругала её:
- Дура ты, молодая, погибнут твои ребята.
Так они и застыли, потому что холодно в сарае - не лето. Взяла её грех себе на душу, закопала в огороде, попросила у господа прощения:
- Прости её неразумную.
Так было не по себе, даже слёзы потекли. А на другой день пошла в курятник, смотрю - курица сидит на яйцах и так на меня квохчет, и такая злючка - кричит, клюётся, не подпускает.
Вытащила я их из под неё, и мне показалось, что там еще есть что-то мягкое и тепленькое. Сунула руку, а там... котенок тепленький, хорошенький, под курицей сидит. Тут и кошка прибежала, легла рядом и стала его кормить.
Это она его родила без меня, поняла что в коробке холодно - не выживут все, вот и перетащила туда, где курица сидела в гнезде. Сообразила, что котенку там будет тепло, а старая наседка его не обидит, пока она гуляет и охотится. Покормила Муська малыша при мне, подтолкнула носом под наседку, как будто они договорились об этом заранее, и убежала.
Так хорошо мне стало на душе. Ругали мы её, дурой обзывали, а она... Будет у него теперь две матери. Только как они его будут делить потом?
© Copyright: Пыжьянова Татьяна, 2012
Свидетельство о публикации №212051500031
