День хмуро болтался воздушной простуженной курицей на нитке непогоды.
Мужики,мужчины,мужчинки, подобие мужчин и подобие мужчинок, а также прочие, не похожие даже на подобие, мелкими прыжочками пересигивая через лужи, устремлялись от одного цветочника к другому в поисках букетов по вкусу и карману. Задумчивые бульоны дряблых старческих лиц склонялись над мимозами, дежурные малоэмоциональные мосяши получивших установки на массовые закупки цветов в офисы и конторы неторопливо приценивались к гвоздичкам, успешные дядьки, подгонявшие огромные тачки прямо к ногам продавцов,вздымая вокруг грязную брезготню недотаявшего снега, крутили твердыми холеными щеками в поисках "чаво подороже".
Я не знал, кого мне сегодня поздравлять.Потоптавшись у красных розочек, я принял решение: подарю цветы первой встреченной знакомой женщине. Через мгновение меня окликнули. Я обернулся и увидел маленькую бабушку-быстринку, с какой-то безумной приветливостью смотревшую на меня откуда-то снизу.Я не сразу сообразил- это была моя первая учительница. Последний раз мы виделись в год моего отъезда -в 1992-в эпоху, о которой не хочется и вспоминать. Я сильно изменился, она,как мне показалось-почти нет. На ней были стоптанные ботики, потертое пальтецо и вязаная спортивная шапочка времен моего детства. Я наклонился и поцеловал ее. Почуствовав страшную неловкость, сказал, кажется :"С праздником Вас. Еще увидимся" и, сунув ей в руки букет, помчался в ненужном мне направлении.
Долго блуждал я в неуютных промозглых дворах многоэтажек, то и дело натыкаясь на сопливые пьяные компании, пока какая-то сила не вынесла меня вновь на цветочную площадь. Она стояла смущенно в сторонке от торгового ряда и продавала букет. Люди спешили мимо текучим равнодушным потоком, а из глаз ее скатывались по щекам то ли слезы, то ли растаявшие снежинки.Я подошел к ней и отсчитал ей деньги,очень много денег, желая купить цветы. Она протянула мне букет, робким движением засунула деньги куда-то в рукав и прошептала еле слышно: "Спасибо Вам...Зря Вы это...".
В этот момент задроботал мобильник. Звонила жена. До нее было 12000 километров.Я отвлекся и долго говорил с ней.
Вернувшись мыслью и взором на площадь увидел ее совершенно опустевшей, лишь шипящий злюк-ветер футболил куда-то к северу цветочно-газетный мусор. Я положил букет на землю и шагнул в уже коснувшийся города черной мастью вечер.
