В каждой женщине должна быть загадка,- так разводил я девушку Вику на близкие отношения.
- А какая загадка во мне, - улыбалась Вика.
- Два кольца, два конца, посередине гвоздик, - не выдерживал искушения мой сумрачный гений.
Это присказка.
А вот и сказка.
Ептить… Моптить…
Ептить… Моптить…
Соловьи за окном соревновались в искусстве обольщения невзрачных самок, я окончательно проснулся и решил подумать о любви.
Поскольку предмет был малознаком, а начинать надо всегда с дефиниций, попробовал мыслить аналитически. В последних классах средней школы, спасаясь от гормональных атак в спортивной секции, я рассматривал свои отношения с одноклассницами сугубо практично – обходил стороной.
Пропустив, таким образом, детскую влюбленность, перешел к любви юношеской, с которой также оказалось все непросто.
Смена географии и пересадка со школьной парты на университетскую скамью не привела к ожидаемому повышению качества женского материала.
Снижению образа способствовал, как ни странно, Александр Сергеевич Пушкин. Прочитав в черновиках Евгения Онегина «Татьяна мнет в руке бумажку…», сложно сохранить прежнее романтическое отношение к героине.
Так Антон Павлович Чехов, проделав на лошадях путь от Москвы до Сахалина, в сердцах воскликнул – Надо же было проехать столько верст, чтобы лицезреть те же березы, что и в Рязани.
Культ Прекрасной Дамы, насаждаемый старофранцузской литературой посредством рыцарских романов, прекрасно сочетался с культом женщины - блудницы.
Первый шел от Девы Марии, второй – от Марии Магдалены.
Помещенные на варварскую почву бескрайней восточно - европейской равнины они создали причудливую картину, тактично названную методистами филфаков "образом женщины в русской литературе".
Вот эту виртуальную реальность и заставили видеть во снах русских мужчин еще до появления первого планшетника.
Женщины интуитивно не скрывали своих первобытных инстинктов и рассматривали мужчин как конкурентов по пищевой цепочке. Большей частью они руководствовались вполне матримониальными советами своих матерей и женских журналов.
До тех пор пока матери были женами партработников, а журналы «крестьянками» и «работницами», отторжения такой подход не вызывал. По мере разрастания рыночных отношений прекрасный пол стал выглядеть более неприглядно…
- Тьфу ты ну ты. Всякая херня в голову лезет. Всем - купаться!
Шел по откосу, а в голову лезло окончание анекдота: так думала проститутка, завершая процедуру с клиентом.
На лавочке возле купальни сидел снежный человек Василий Яковлевич. Он пил самодельный коньяк из полиэтиленовой бутылки и рассматривал трех граций, элегантно заходящих в воду.
- Глянь, сосед, - каки бабы красивые. Раньше таких только в кино и видали. А как идут? Как пишуть. Ну, павы, чисто павы.
Сделал большой глоток, матюкнулся вместо закуски и перешел на фальцет. – А вот ежели война? Или голод? Они же первые вымрут. Вот в наше время были девки. Как наденет штаны ватные и телогрейку – хрен от мужика отличишь. Но, живучие. Как кошки. А эти вымрут. К гадалке не ходи.
Он щедро плеснул мне в кружку. Ну, за любовь. - Не чокаясь, добавил я.
Мы пили коньяк, молчали и думали о превратностях женской судьбы. Каждый по - своему.
