Дед Мороз без мешка

           
 
     1.  Верите ли вы в чудеса? (Вступительная)

     Кто как, конечно, Аня же любила предновогоднюю суету, многолюдье на улицах, расцвеченных перемигивающимися лампочками гирлянд.  И повсюду елки, елки – множество нарядных елок… На душе было радостно от того, что все вокруг блестит, сверкает, переливается в веселом многоцветьи… И все к месту, и ничего чересчур… Такой уж праздник.
     В канун Нового года она, как всегда, с удовольствием носилась из магазина в магазин. Только израсходовав подчистую деньги, предназначенные на подарки близким, Аня, сбавив скорость, успокоилась, вышла из очередного, вернее, последнего на сегодня магазина и направилась домой.

    Было уже довольно поздно, когда она, увешанная разнокалиберными пакетами как новогодняя елка игрушками, вышла из метро.
    Легкий морозец, сменивший дневную сырую промозглость, и ясное небо, усыпанное звездами, не предвещали никаких природных катаклизмов, но неожиданно пошел снег. Вначале появились робкие редкие снежинки, красиво сверкающие в свете уличных фонарей. Но вот, объединившись в группки, они уже сыпали крупными хлопьями куда увереннее. И, наконец, снегопад, застилая все вокруг, превратился в сплошную белую пелену. Поднялся ветер.
    Аня остановилась. Идти дальше наобум было бессмысленно, и, недолго думая, девушка направилась к автобусной остановке, неясные очертания которой еще можно было разглядеть.
 
    - Кхе-кхе… - послышалось за спиной тихое покашливание.
    Она оглянулась.
    - Испугались? Меня или метели?
    Невысокого роста мужчина в дубленке и круглой замшевой шапочке, отороченной таким же белым мехом, что и воротник, и меховым же помпоном на макушке, выглядел очень добродушно.
    - Нет, - улыбнулась Аня. – То есть да… Такая метель… Вы не поверите, но я, похоже, заблудилась…
    - Не нужно бояться, Аня.
    Веселый взгляд его ярко-голубых глаз будто бы сам по себе улыбался и говорил, что все будет хорошо.
    - Мы знакомы?
    Мужчина отрицательно покачал головой.
    - Но вы знаете мое имя…
    Мужчина кивнул.
    - Ой, вы, наверное, мой ангел-хранитель? – рассмеялась Аня.
    - Я?.. Не только ангелы и бесы заинтересованы в людях, поверьте. Я бы даже сказал, что люди им не так уж и интересны. Я же ни то и ни другое.
    - Кто же вы?
    - Просто потустороннее явление. Чтобы вам было проще понять… Считайте меня вроде как Дедом Морозом только без мешка с подарками.
    - Жаль…
    Выражение веселого лукавства на его лице сменилось удивлением.
    - Жаль, что без мешка… Подарка, значит, не будет?
    - Аня, Аня… - покачал он головой. - Вы же не маленькая девочка…
    - Однако разговариваю вот с Дедом Морозом…
    - Вы верите в чудеса? Впрочем, глупый вопрос. Конечно, верите, иначе меня бы здесь не было. А подарок… Не надо торопить события…
    Мужчина весело подмигнул ей, шагнул в снежную круговерть и исчез.
    Ветер стих, некоторое время  крупные хлопья снега все еще продолжали падать на землю, но их становилось все меньше  и, наконец, снегопад прекратился вовсе.  Вокруг было тихо и пустынно. Аня, хмыкнув, пожала плечами, взяла со скамейки свои пакеты и быстро пошла домой.


     2. Предновогодие – о том, о сем… (Маленькая)

    Тридцать первого декабря, то есть на следующий день,  Аня, что называется, стояла на ушах с самого утра. Ее закадычные еще с сопливого детства подружки придумали совместить встречу Нового года со «смотринами». Придумала  это, конечно, Олька, в голове которой вечно рождались и чаще тут же умирали не воплощенными всевозможные «блестящие» идеи. Но на этот раз  Машка, вдруг загоревшись, активно ее поддержала, и Ане под их совместным натиском оставалось лишь согласиться.  Согласившись же, она единолично столкнулась с проблемами, которые хорошо известны хозяйкам, принимающим в своем доме гостей. Клятвенные заверения подруг, что все хлопоты они разделят с ней поровну, оказались пустыми обещаниями.
    Но вот все салаты были приготовлены, мясные и рыбные деликатесы нарезаны и завернутые в полиэтиленовую пленку, дожидались в холодильнике, когда их  разложат на красивые тарелки, а фрукты, овощи и всякая травяная зелень вперемежку лежали в мойке.
    Аня окинула взглядом учиненный ей «творческий» разгром, вздохнула и подошла к окну. На улице уже давно стемнело, но за окном грохочущие фейерверки, разрываясь фонтанами разноцветных брызг, разгоняли декабрьские потемки и, несмотря на усталость, настроение у Ани было праздничное.
    Достав из кармана фартука телефон, она набрала номер и, дождавшись отклика, заговорила с деланным возмущением:
    - Маш, совесть у вас есть? Ни тебя, ни Ольги… Где вас черти носят? Что? Ах, у тебя прическа!.. А я как Золушка, да? В грязном фартуке и бигудях… Не придирайся к словам. Что в бигуди, что в бигудях – один фиг, как кухаркина дочка. О! В дверь кто-то звонит…   Короче, бегом ко мне.
    Бросив телефон обратно в карман, Аня побежала открывать дверь.
    В прихожей она впопыхах налетела на тяжеленный ящик, который все еще стоял не распакованный с момента переезда, и, чертыхнувшись, запрыгала к двери на одной ноге.
    - Кто там? - сквозь зубы простонала она.
    - Налоговая инспекция. Открывай, - послышалось из-за двери.


    3. Девичник (Долгая, как и всякое ожидание)

    - Слава Богу, хоть одну дождалась… - открыв дверь подруге, проворчала Аня.
    -  Машки, значит, нет? - передав Ане пакеты, под тяжестью которых та непроизвольно присела, Олька начала расстегивать шубу.
    - Нет. Красоту неземную наводит. Хочет, видно, своего принца сразить наповал. А я что? Я уж как-нибудь… У меня еще розовые кусты под окнами не посажены и фасоли три мешка не тронутых… Зачем мне наряды да прически?..
    - Женихи ваши подавали признаки жизни?- пропустив мимо ушей Анины причитания, поинтересовалась подруга.
    - И снова нет. А твой?
    - Прислал sms-ку: «Буду в девять. Жди. Георгий».
    - Что за Георгий? Леша вроде был?
    - Лешу замела пороша…

    Оставив реплику подруги без комментария, Аня понесла пакеты на кухню, где поставила их  у окна на пол. Следом вошла Ольга.
    - Люблю бардак в производственных помещениях… - произнесла она нараспев, и решительно кивнула головой. - Сразу видно, что не штаны народ протирает, а творит!.. Мясо замариновала? Рецептуру не нарушила?
    - Вон, на подоконнике твое мясо…
    - О’кей. Дальше я тут сама, а ты иди, наведи красоту, придай облику товарный вид.

    В ванной Аня расслабилась, полежав в воде хорошенько сдобренной ароматическими маслами, взбодрилась под тугими струями душа, и, обмотавшись полотенцем, приоткрыла дверь. Выглянув в щелку, позвала Ольку.
    - Ну, что мы тут надрываемся? - недовольно хмуря брови, спросила явившаяся на зов.
    - Я слышала, звонил кто-то. Мужиков нет?
    - Не конфузьтесь, гражданочка, выходите смело. Это женское отделение.

    Аня, придерживая рукой полотенце, засеменила в спальню.
    - Ба, кого я вижу! - остановилась она перед сидящей на диване Машкой. - Явилась примадонна! А где же твоя сногсшибательная прическа?
    - А, - отмахнулась подружка, - все как с ума посходили. Народу пропасть. Отсидела полтора часа, а очереди конца и края не видно. Плюнула и ушла.
    - Ты, Машка, как сегодня на свет родилась. Кто же перед Новым годом в парикмахерскую без предварительной записи ходит?
    - Все, проехали… Не занудствуй.
    Аня, пожав плечами, проследовала дальше.

    В спальне на нее вдруг навалилась такая вселенская лень, что плюхнувшись на кровать, она долго лежала, уставившись в потолок, не шевелясь и ни о чем не думая. Из оцепенения ее вывел зычный Олькин голос.

    - Девки! - услышала она из-за двери. – Восьмой час уже! Где ваши женихи?! На стол пора накрывать?!

    Аня моментально вскочила. Уверенной рукой быстро нанесла на лицо раскрас а ля «невинная милашка», соорудила прическу и, облачившись в новое платье, охарактеризованное продавщицей как  «все попадают», вышла к подружкам.

    - Не ори так, соседей перепугаешь…
    - А я все же интересуюсь, где женихи?! – разглядывая вышедшую в гостиную Аню, она вытянула вперед руку с большим пальцем, поднятым вверх.
    - Где женихи, где женихи? Твой-то где?- ворчливо, но как-то неуверенно огрызнулась Машка.
    - Мой прибудет, не сомневайся. Он человек деловой, бизнесмен… Сказал, в девять, так в девять и явится. Штурман, что обещал?
    - Должен в восемь сюда позвонить…
    - О’кей, ждем сигнала от штурмана. Анна, а как твой знаменитый и востребованный, лауреат и прочая, и прочая, и прочая?..
    - Сказал, что постарается…
    - Не юли Анна, говори как есть.
    - Я так поняла, что он рассчитывал, что мы вдвоем будем…
    - Да, вот она - оборотная сторона шумного успеха. Тишины товарищ хочет, уединенного покоя… Эх, Анютка не надо было про нас говорить. Сказала бы, что сижу, мол, одна, жду, скучаю… Пришел бы, а тут мы – приемная комиссия!
    - А чем это пахнет? У тебя ничего не горит на кухне?
    - Блин! Мясо!

    Олька убежала, и Аня облегченно вздохнула.
    - Ань, ты не переживай. Срастется все у вас. Я вот сама сижу как на иголках.
    Взяв Аню за руку, Машка потянула ее на себя, пытаясь усадить рядом на диване. Аня села.
    - Что опять случилось?
    - Да вот думаю, а твой ли номер я дала штурману?
    - Машка, ты все ж приколистка…
    - Ничего смешного. Я на бегу ему продиктовала, могла ошибиться…
    - Так позвони ему, чего сидеть и дергаться?
    - Не помню я его номера, а телефон у меня разрядился, а зарядка дома осталась… Во дела!..
    - А адрес ты ему сказала?
    - Нет, - удрученно покачала Машка головой. – Думала, скажу, когда он позвонит.
    - Веселуха…
    - Ты только Ольке пока ничего не говори. О, легка на помине…

    - А давайте вина выпьем. Уж восемь пробило, а женихов все нет. Ждать да догонять… Эх, начнем потихоньку, разговеемся, а?
    - Давай сначала стол накроем.
    - Разумно. Доставай свой парадный фарфор,  богемский хрусталь, фамильное серебро…
    - Понесло…
    - А шо? Нема фамильного серебра? Так и мельхиор сойдет… Не тушуйся, Анюта, мы с Марьей Антоновной тоже не из княжеских родов.

    - Повторим?
    - Уж наповторялись… Я пьяная…
    - Э нет, - помахала Олька перед Машкиным носом указательным пальцем, - с этого благородного напитка пьяной никак быть нельзя!
    - Телефон.
    - Что? – обернулись к Ане обе девушки.
    - Чей телефон Мендельсона наяривает?
    - Ой! Это мой, мой! Это Георгий у меня на свадебный марш запрограммирован!

    - Да, милый. И что? Почему? Так уже почти десять… Поняла. Конечно, буду ждать. Целую.

    - А что это мы, благородные дамочки, стоим как на фуршете? Присаживаемся к столу и продолжаем разговор.
    - И то… Стол ломится от всякой вкуснятины, а мы пьем без закуси. У меня, девушки, при расстройстве чувств просыпается просто-таки зверский аппетит. Хоху жрать.
    - У меня наоборот – пропадает начисто, - уныло глядя, как Машка наполняет свою тарелку, тихо сказала Аня.
    - А мне пофиг… И в горе и в радости ем себе и ем… - подвела черту под откровениями подруг Олька.
    - Что тебе Георгий-то нашептал?
    -  Дела у него, видишь ли, нарисовались… Деловой, блин!
    - Бизнесмен! Сама же хвасталась.
    - Я не хвасталась, а констатировала. Ань, где пульт? Включи телевизор, что ли?

    Равнодушно переключая каналы, Олька вдруг заинтересовано уставилась на экран.
    - Маш, ты посмотри,