Инновации.
- Кровавый дурак!
- Тупая пацифистка!
- Тебе просто нужна бойня, нужен повод!
- Ну да, я ведь бог войны, забыла?
- Не остри, тебе не идет. Ты слишком глуп.
- Я честен. Война – двигатель прогресса.
- Мы не начнем битву, даже не мечтай.
- Начнем-начнем, и тебя не спросим!
- Афина, Арес, перестаньте, - глубокий, сильный голос оборвал ссору брата и сестры, - как же надоели мне ваши споры! Тем более что решающее слово все равно будет за мной.
Голос принадлежал Зевсу, сидевшему на громадном троне со сверкающей молнией в руке. Седая борода громовержца волнами спускалась на грудь, белоснежная туника едва прикрывала мощный торс, золотой обруч, венчавший чело, сверкал на еще не исчезнувших среди туч лучах солнца. Споры портили настроение царю богов, и небо над Олимпом зловеще темнело.
- Конечно, бог богов, - молодой человек в доспехах и при полном вооружении смущенно потупился.
- Да, о Всемогущий, - девушка с умными, как у отца, глазами слегка улыбнулась и погладила сову, сидевшую у нее на плече.
- Дочь, не паясничай! Мое слово будет последним, чтобы ты там не думала. А теперь хватит пререканий, начнем сначала. Что случилось?
- Произошло вот что, - Арес сделал неуверенный шажок в сторону трона, - Протофригийцы …
- Кто?! Сын, ты что, специально придумываешь все эти слова? С ума сойти можно. Давай упростим. Допустим, сторона «А» и сторона «Б». Идет?
- Но отец, - замялся Арес - там еще есть и третья сторона, иберийские кентавры. Это «В»?
Афина прыснула. Зевс вздохнул.
- Хорошо, сын. Так их и назовем. Продолжай.
Пока Арес старательно описывал пустяковый конфликт, где была, по его мнению, большая перспектива – трехсторонняя истребительная война, Зевс рассматривал его и Афину сквозь полузакрытые веки.
Его дети были настолько разными, что трудно было заподозрить в них родственников, особенно брата и сестру. Арес - жестокий, эгоистичный, недалекий. Права Афина. Только вид пролитой крови радует его. Под маской смирения и страха перед отцом – непокорность и своеволие. Сколь темных делишек провернул он, пока Зевс занимался своими обязанностями верховного бога. Даже брак с прекрасной Афродитой не смягчил его жестокий характер. И снова права Афина - не «герой» в постели, вот и геройствует на войнах, им же начатых. Афина - любимая дочь. Незаменимая помощница. Богиня мудрости. Даже отца иногда обставляет. Тяготеет к земным делам, иногда, конечно, увлекается, но! Сколько полезного сделала для тех же эллинов. Одно плохо, не действуют на нее чары Афродиты. Не дождаться Зевсу внуков от любимой дочери. Когда Афина начала покровительствовать героям – мелькнула надежда, но нет. Так отношения платоническими и остались. А жаль. Тот же Ахилл был ничего.
Арес, тем временем, начал описывать собственные подвиги в будущей войне. И хорошо, есть время спокойно подумать. Ловко избежав тоскливого взгляда Афины, Зевс, ободряюще кивнув сыну, снова прикрыл веки. Все больше времени отнимают земные проблемы. Сам виноват, нечего было так активно вмешиваться в их дела поначалу. А как не вмешиваться-то? Только зазеваешься - «дедалы» с «икарами» быстренько новых крыльев понаделают, и, чего хорошего, сюда прилетят. А остальные вообще поубивают друг друга, с них станется. Да и Аид бы с ними, но как без храмов? Без жертвоприношений? Трудно жить одним нектаром и амброзией, особенно если сладкое не любишь. Вот и переплелись дела смертных и богов в один узел, не разберешь. А тут еще новость - тяжелая болезнь Пана. Если уж козлоногого алкоголика проняло, что ему, Зевсу, ждать? То там кольнет, то здесь прихватит. Дел-то у него много больше, чем у любителя нимф. Бог войны, тем временем, заканчивал свою речь:
- И предложить сторонам «А», «Б», и «В» немедленно начать военные действия, пообещав каждой из них помощь богов.
- Замечательный план, сын, а главное благородный.
Не уловивший иронии Арес поклонился. Афина закатила глаза и отвернулась.
- А ты, дочь моя, против подобного решения проблемы, я так понимаю?
- Категорически, отец! Если этот мясник посмеет…
Зевс предостерегающе поднял руку:
- Не будем начинать всё сначала. Я подумаю и сообщу вам свое решение. Можете идти.
Он слышал, как брат и сестра, покидая тронный зал, продолжали вполголоса переругиваться:
- Импотент!
- Корова фригидная!
Громовержец тяжело вздохнул. Не могут без этого. Хоть бы в покоях отца прилично себя вели. Надо пойти подышать воздухом, подумать. Посмотреть на Землю. Почему-то именно обитель смертных помогала Зевсу принимать самые мудрые и правильные решения. Путь до нижнего яруса, где обзору не мешали облака, был довольно неприятным. Вдоль огромной мраморной лестницы располагались дворцы богов, а это значило только одно - новые просьбы, жалобы, предложения, придирки. Ну, точно. Недалеко же он ушел!
- Зевс!
- Здравствуй, прекрасная Гера!
- Я два часа пытаюсь поймать тебя. Весь Олимп обыскала.
- Я был в своих покоях. Разговаривал с Аресом и Афиной.
- Туда я не догадалась заглянуть. Решил подумать о делах? Устал от любовных подвигов?
- Жена, мне не до споров. Давай поговорим об этом позже?
Теперь главное быстро, но с достоинством, исчезнуть - пока она собирается с силами, дабы обрушить праведный гнев на голову мужа. Вслед несутся проклятия и угрозы, но это ничего, потом сочтемся.
- Отец богов и людей!
Цербер вас разорви.
- Чего тебе?
- Я хотел поговорить с тобой, Громовержец, о делах земных.
- Во-первых, оставь этот пафосный тон, а во-вторых, чем они опять перед тобой провинились?
Аполлон трагически закатил глаза:
- Смертные осмелились поставить комедию о жизни богов.
- Ну, и прекрасно. Религию в массы.
- Они осмеивают нашу жизнь, говорят, что мы невежественны, похотливы, порочны…
- И в чем они неправы? – ехидно перебил Зевс, но, увидев несчастные глаза Аполлона, сжалился над тонкой натурой, - Ладно, я разберусь. Потом.
Спускаясь быстрым шагом по ступенькам, опоясывающим Олимп, Зевс думал о том, что этот актёришка, в общем-то, прав. Совсем люди распустились. Комедия! Я вам покажу, артисты. Ну, вот и добрались. И как стрела в спину:
- Отец!
- Гермес. Только тебя мне не хватало. Если это как-то связанно с очередным предложением по введению налога на нектар…
- Я не об этом. Но я слышал, как твой «любимый» сынок Арес хвалился, что скоро опять начнется война.
- Это еще не решено.
- Зевс, им это не по карману. Люди и так бедны, а очередная бойня разорит их окончательно. Учитывая общий застой в делах…
- Хватит! - рев победителя титанов заставил задрожать даже несокрушимые колонны дворцов олимпийцев, - Ты бог или кто? Почему ты рассуждаешь как торгаш на базаре?
- Я бог торговли, - пролепетал Гермес. Крылышки на его шлеме мелко дрожали.
- Это отговорка! Ты еще и бог воровства, может, хочешь украсть у меня что-нибудь?
- Я лучше потом зайду, - выдохнул Гермес и стремительно упорхнул.
Зевс улыбнулся. Вот так всегда. Пока не рявкнешь, не отвяжутся.
Земля, прекрасная и непостижимая, раскинулась у его ног. Что в головах у ее обитателей? Какие новые идеи, которые потрясут основы его, Зевса, мироздания, вынашивают они? Колесницы без коней? Летающие корабли? Мир постепенно «отбивался от рук», в этом не было сомнений. Не в этом ли причина болезни Пана? Его собственного недомогания? Люди еще строят храмы, еще обращаются к оракулу, но, вместе с тем, смеются над ними. А что может быть хуже смешного бога? Неужели, из-за насмешек и неверия, бессмертные утрачивают свою силу и здоровье? Необходимо что-то менять, менять немедленно. Иначе всему конец, боги просто вымрут.
Идея ударила Зевса, как собственная молния. Он кругами заходил по маленькому балкону, нависшему над пропастью. Человечество выросло из пеленок старой веры? Прекрасно. Он даст им новую! Это будет другая: прогрессивная, современная вера! Над ней не будут смеяться, за нее будут страдать. Страдать веками! Во-первых, запустить легенду о новом боге. Этим может заняться Гермес, он это любит. Уйти с Олимпа. Он просто примелькался. Место новой резиденции можно выбрать позднее. Во-вторых, разогнать пантеон. Бог будет один. А все эти родственнички будут ну, скажем, сподвижниками. Помощниками. Надо им какую-то отличительную особенность придумать. Крылья там, как у Ники, или сияние вокруг головы. Подумаем. Никаких жен и любовниц! Моральный облик откровенно страдает. Злым и жестоким можно оставить Аида, ему не привыкать. Пусть под землей так и сидит. Да, и никаких прогулок среди смертных! А то только и слышишь: «Мы тут как-то с Дионисом, я там с Афродитой…». Хватит! Только иногда, с определенной, благой, по возможности, целью. С крыльями и сиянием, как положено. Хотя совсем без присмотра оставлять людей тоже нельзя, зарвутся. Нужен наместник. Ну, скажем, сын. Бога? Здорово! Кого бы в сыновья? Ладно, потом подумаем. В крайнем случае, меняться будут. Отец и Сын. Нет, что-то не так. Возвышенности не хватает. Духовности. Отец, сын и… дух. Точно! Зевс удовлетворенно потер руки. Настроение Громовержца поднималось, тучи на вершине Олимпа рассеивались. Люди не верят. Им трудно верить в непостижимое, им нужны символы, образы, за которыми они пойдут. Надо только не отставать и вовремя давать им то, что они назовут Истиной. Истинного бога, истинную веру. Бессмертные останутся бессмертными! Ничего не изменится.
© Copyright: Олег Нагорнов, 2008.
Свидетельство о публикации №208121000312.
