Алиса долго и безрезультатно долбилась в большое зеркало. Пройти сквозь него почему-то не получалось.
Пошарив руками по гладкой поверхности, девушка присела на пол и плаксивым голосом позвала:
- Кролик, выходи по-хорошему!
Из зеркала никто не выходил.
- Кролик, ты где? Эй, ты, гад! – продолжала Алиса.
- Кот, ты здесь? ! – позвала она.
Кота тоже не было, не было даже его ослепительной чеширской улыбки.
Алисе стало очень обидно, она почувствовала себя так безмерно одинокой. Все почему-то бросили ее. В красивую, за зеркальную сказку ее почему-то больше не пускали. Алиса заплакала. Слезы сначала катились потихоньку по ее исхудавшему и утомленному лицу. Но постепенно боль и опустошение внутри усиливались и в итоге, заполнили собой все ее мысли.
Чаша терпения переполнилась. Алиса закричала.
Толстая санитарка грузно протопала по коридору. Дойдя до ординаторской, она крикнула:
- Марь Иванна! Там опять в девятой палате неспокойно!
- Женщина, сидящая за маленьким письменным столом, оторвала взгляд от толстого, расписанного вручную журнала и посмотрела на санитарку:
- Хорошо, разберемся!
Два здоровых санитара быстро прошли по коридору. Они зашли в девятую палату, из которой раздавались истошные женские крики. Вскоре санитары вышли из палаты, а крики постепенно стали стихать.
Алиса лежала на кровати, голова у нее кружилась и болела, а из несуществующего зеркала, предательски перемигиваясь, смотрели на нее кот и кролик.
- Эй, вы... - прошептала Алиса.
Хранители Зазеркалья ехидно и предательски захихикали.
- Мудачье! – из последних сил произнесла Алиса и провалилась в пустоту.
