И для чего я пишу эти строки? А просто так, ни по чему, и не к чему, просто захотелось вспомнить свою юность во всех подробностях моих приключений! Мемуары, так сказать!
А самые яркие приключения студенческой юности, были, конечно, в «колхозах»! Великолепное, яркое , наполненное жизнелюбским существованием юности, ненадолгое путешествие в другую реальность. Как так? Ведь вся же страна жила одними интересами. Да ладно там тень на плетень наводить!
Вспомню самый лучший в мире «колхоз», куда я собиралась отъехать со всем интернационалом из союзных республик. Целую неделю мы все, человек тридцать, являлись к парадной Альма Матер в ожидании автобуса за нами из этого рая на земле. Однако, таких мест на карте края оказалось множество, и моя «проверенная» публика изменчиво рассаживалась по поданным им автобусам в самые разные колхозы. Надо сказать, что выбранные автобусы никого из убывавших, впоследствии таки не обманули в их надеждах на отдых в трудовом лагере.
Напоследок со мной осталось двое самых мне преданных калмычек, кто верил мне, что я их никогда не брошу на произвол колхозной судьбы. И тогда пришёл, наконец, наш автобус из того самого легендарного места в горах Кавказа! Вау! Оказалось, что с нами едут все самые везде опоздавшие недотёпы, набился полный автобус и ещё желающие своим ходом за нами вслед отправились. Да чего там, уже давно ходили легенды, про это селение, что там на кухне не воруют! Не принято там пищу воровать!
Да чего там, обычный колхоз, там только на бортовых машинах возили далеко в горы, яблоки собирать. Да, кругом горный лес, и яблоневый сад, прекрасный в своих склонившихся в землю ветках. До садов машины шли через горные речки вброд, иногда и не проходили, застревали, так и пешком можно было до яблоневого сада дойти.
А в комнате нас было человек пятнадцать девок, среди которых были и местные, с Краснодарского края. Да как-то и сговорились мы, пойти на горы посмотреть и далеко в лес забраться. И отправились с утра в лес, вместо сбора яблок, бросив ведра в кучку. Зашли в лес и стайкой пошли настоящий дикий лес смотреть! А грибов-то, грибов, видимо-невидимо. А чтобы мы там все вместе в тех грибах понимали? Да ничего не знаем всей своей могучей интернациональной кучкой. Да мухоморы все нам это кажутся, а как иначе, если это не мухоморы? Налазившись и нагулявшись, «народ» решил вспомнить дорогу назад. Но тут уж я «раздрая» народам не позволила, а то всё равно мне придется за всё отвечать, и повела девок за собой. Навстречу нам попались грибники с полными корзинами грибов. Жалуются, что столько прошли, а хороших грибов так и не нашли. Конечно, пошли расспросы, что за грибы, как их готовить, пока один из грибников не показал мне самый лучший гриб, цесарский! А я рассмотрела гриб и указала направление движения, где этих грибов видимо-невидимо, и так, что негде и ногу поставить. Грибники испугались, что им заблудиться совершенно не хочется ни за какие грибы… Тогда я мужика ткнула в горную тропу и приказала не сходить ни на шаг от этого прекрасного ориентира. Грибной народ качнулся к дорожке, понял направление движения, и отправился вприпрыжку. А среди моего контингента началась паника. А уж не заблудились ли мы все и уже давно?! Ну что мне оставалось, только подыграть им, конечно, а где же это наша дорога к нашим покинутым вёдрам? Сама это я испугалась, а это мне голос бригадира с им найденными нашими вёдрами послышался издалека. Тут мне стало «совсем дурно», я заявила, что дальше и не могу идти, так я устала, аж улеглась в мягкую прошлогоднюю листву и показала просвет направления движения, где вопил перепуганный наш бригадир. Представляю себе состояние этого бригадира, нашедшего вёдра в куче и ни одного человека при них. Это же где их теперь искать, этих непуганых городских дур, заблудившихся в лесистых горах? А тут на него всё это бабьё из лесу вываливается в паническом бегстве от чего-то им неведомого и докладывает, что по большой нужде в лесок ходили часика на два. Ладно, пронесло на сей раз мимо меня. А грибов-то хочется? А каковы эти грибы на вкус? Додумались, наконец-то, что нужно грибы эти самим собрать, а кухарки на кухне их и приготовят. Вот мозгов-то хватило?! Так и сделали. Парни насобирали в горах грибов видимо-невидимо и в обед огромнеший груз во всех вёдрах привезли на кухню, обалдевшим от количества грибов кухаркам. Мне кажется, что там ела грибы в тот счастливый день вся деревня, начиная с детворы и кончая всеми местными мужиками, это же цесарские грибы! К возврату студентов стояли огромные сковороды с жареными грибами, ешь до отвала! Незабываемое ощущение счастья!
Но, как всегда, счастье длится недолго. Пришла назавтра сверху команда запретить это грибное счастье. Ну да ладно, нам ли жить в печали? Запретили и ладно. Хрен с вами. Забудьте про организованный сбор грибов. Только одна наша комната затаилась. Да тут же рядышком у одной из нас есть бабушка, в Геленджике живёт, а старую электроплитку со сковородкой чего внучке не даст попользоваться? И начались новые времена! Ну, меня днем отправляли на сбор грибов, а вечером разносился по бараку незабываемый запах жареных цезарей, вау! Не забуду этот вкус лакомства, и не променяю ни на один вкус жареных грибов. Даже белых.
Как дальше проходил вечер? А ежевечерним обходом начальства для подсчёта, отлова и наказания всех отлучившихся. А чтобы к местным не захаживали в гости студенты. После всего плотного ужина перед сном девичья комната полным составом шествовала в туалет через довольно-таки большой машинный двор с многочисленными бараками по краям двора, а во всем дворе освещен был только сам туалет. Однажды студентки возвращались строем в свой барак, а на подходе этот марширующий строй девок рассматривал местный парнишка. Это я потом уже догадалась, что он выбирал, кого бы из девок ему бы намазать зубной пастой, ну такой вот инфантилизм, познакомиться так захотел, что ли? И так как все марширующие девицы ему показались опасно высокими, то и выбрал самое маленькое и злющее, а именно меня. Любую бы ударил по лицу и обошлось бы всё только слезами обиженной. А тут ответка пришла мгновенно, и руками и ногами, А под конец ещё и дрын у меня откуда-то взялся. Короче, когда добежала я с дрыном метров за сто до местных парней, они мне вежливо объяснили, что этот совершенно незнакомый им дурак уже теперь очень далеко. Да ладно!
Следующая картина, зарево за окном часов в семь вечера. Выскочили все на улицу, горит соседняя лачуга, а в дверях веранды ещё шевелится и кричит догорающий труп. А этот облил себя бензином на глазах у жены и поджёг себя алкоголик вместе с домиком, с перепою. А по двору мечется его жена, тоже пьяная и орёт-убивается, что в охваченном пламенем домишке остались её малые детишки. Кто-то из студентов схватил стул и полез разбивать единственное окошко в лачугу. Хорошо, что откуда-то примчалась её соседка унимать пьяную бабу. И сообщила, что в пьяной лачуге эти детишки давно уже не живут, со времени начала запоя их родителей. А потом детки ещё пару дней лазали по пепелищу, отыскивая обломки от своего папы, а то когда санитары труп увозили, что-то могло от папы отвалиться, вроде пяточки. Фраза шестилетнего мальчишки, что он от своего папы уже и пяточку нашел, потом долго стояла в студенческих ушах.
Тогда стало понятно, почему власти пресекали всякие контакты местного населения с приезжими. Случай этот имел только одно последствие, что в два дня обнаружил местный участковый моего обидчика с «зубной пастой», и мне представилась возможность его отругать. Оказывается, на него чуть уголовное дело участковый с перепугу от случая самосожжения чуть было не завел, но обошлось, парнишка пообещал, что больше не будет незнакомых девок в темноте зубной пастой по лицу бить. И ещё участковый, под смех окружающих, мне высказал своё осуждение за мою, якобы агрессивность в нападении на дурака.
Да ладно, вспомню-ка я и следующую свою поездку в колхоз. А было это уже со всем пятым курсом института. Ехали все на одном поезде, в посёлок Мирный Темрюкского района. Двухэтажные капитальные бараки находились недалеко от берега Чёрного моря, но купание на пляже как-то сразу никому не понравилось из-за обилия огромных медуз, и в таком количестве, что в воду зайти не было никакой возможности. Место это находилось неподалеку от Керченского пролива и, как только студенты обустроились в капитальных бараках, вот на выходных вся компания разно-национальных девиц возжелала увидеть Керчь во всем её великолепии вместе с какой-то лестницей Митридата. А поскольку вся эта разношерстная компания интернационала своею внешностью вызывала везде удивление у местного населения, то без моего присутствия никто никак не желал обойтись в этом путешествии через пролив. Да и отправились через паром в Керчь, за каким-то чёртом. Вот, а там такие пивняки! И так я угостилась и ещё с собой захватила на лестницу Митридата! Ну и на фиг бы мне она сдалась, эта лестница? Эта развалина? Так и осталось про Керчь у меня одно воспоминание, что пиво там было неплохое!
А дальше наше колхозное существование было весьма неприятным. Оказалось, что банный комплекс этого посёлка был лишен элементарных правил гигиены. Ну. Это кому как, а мне при посещении бани в предбаннике как-то сразу расхотелось раздеваться, а ещё и там купаться, и осталась я со своею собственной любимой грязью из брезгливости к подобным антисанитарным водным процедурам. Впоследствии мне пришлось и наслушаться от своих чистоплотных подруг всяческих жутких рассказов о разнообразной инфекции, что им удалось в этой колхозной помывочной подцепить. Но у меня были совершенно другие заботы! Да и местная кухарня оказалась ещё много хуже той, антисанитарной помывочной! Ага, скажете, что не бывает такого? Да элементарные помои, что и свиньям страшно подать! На второй неделе, я не только уходила подальше от вони поданной студентам мразной продукции местных воровок, варивших кухонные тряпки вместо мяса. Но и стала радоваться консервированным килькам в томатном соусе! Ох, любимая консерва, после того не могла смотреть на рыбные консервы лет десять. А куда деваться? Жаловаться «на помои- свинье - бесполезно». А куда запятая? Да так оно и было -то там на самом деле, что людей от свиней и не отличали. А что не едят, так в отходах больше свиньям на откорм еды достанется. А что, эти приезжие студенты, тоже что-ли как бы люди? Не может быть, наверняка же никакие и не люди, если из совершенно другого мира, ещё и учатся там где-то чему-то!
На эту тему вечерком я нашла себе друзей из местных ребят под гитару и с местным настоящим виноградным винцом, благо что туалет был рядышком с бараком расположен. А это у меня, от одного упоминания об их местной столовой, изо всех отверстий начиналось извержение, от туалета нельзя далеко отходить. Ребята отнеслись к моей беде с сочувствием и рассказали, что у них всё это же самое начинается от их местной легендарной столовки. Все ребята тщательно избегают принятия оттуда какой-либо пищи хуже,
