Деревня
В этом году мы с женой провели отпуск в деревне. Погода благоволила. Звонкое утро выталкивало меня из постели на пробежку и я обдуваемый прохладой сворачивал из калитки вверх по влажному от россы асфальту к холмам покрытым лоскутами зелени разных оттенков с непременным вкраплением маков «Мане». За околицей открывались поля пшеницы и ячменя засеянные короткими стеблями, торчавшими один к одному с просветом не более монеты.
Затем я бежал к рапсу и люцерне. Цветущий рапс был такой желтизны, что в пасмурную погоду люминисцировал, освещая округу. Уклон дороги настаивал перейти на шаг, что я и делал, добравшись до леса. Обратно скатывался через полевые проходы в царстве птичьего многоголосия и тонких запахов трав. Ноги несли сами, беспокоя зайцев и фазановых особей, прячущихся при моем приближении. Если на «променаж» я устремлялся на север вниз по цветной брусчатке к церкви вдоль двухэтажных каменных домов увитых зеленью, то попадал на другую сторону села в километре от скоростного шоссе. Если на запад то упирался в огромной двор с амбаром, заставленным современной агропромышленной техникой. Если направлялся на восток, то оказывался на уютном но просторном сельском кладбище выгороженным невысокой каменной оградой с крохотной часовней и старинными тяжелыми надгробиями.
Когда лили дожди, в поле зрения попадали не приметные водосточные колодцы и бетонированные поворотные кюветы, потому под ногами не было чему чавкать и скользить. Общественные постройки и площадки находились в идеальном состоянии - выполнялось требование общества, оплачивающее коммунальные расходы. Вы догадались это не Россия. Эта типичная деревня находится в шестидесяти километрах от столицы Франции и становится понятно, почему с уходом русских войск из Парижа армия не досчиталась около двадцати тысяч солдат осевших в деревнях этой страны, которых русский царь, согласно архивам, так и не смог выковырить несмотря на просьбы об их выдворении в Россию.
