Ранний звонок в квартире прозвучал, как набат.
- Кто там? - послышалось через двадцать минут из-за двери.
- Кто-кто? Дед Пихто! - мужик по имени Володя, вернувшийся из командировки, дернулся на дверном половичке, как пятиклассник у школьной доски.
Звук щелканья «собачки» в замке, напомнил снятие с предохранителя и зловещее передергивание затвора симоновского карабина.
Родная дверь в шесть часов десять минут утра по местному времени, выстрелила дробовиком мужику в глаз, еще раз доказывая, что если бог захочет, так и дверь выстрелит.
В дверях стояла босоногая жена с левым тапком в руке. Увидев в сыром воздухе перед собой мужа, она опаленная неожиданными звонками, оцепенела. В маске безумного ужаса вздрогнула, будто увидела перед собой не мужа, а живой труп.
- Э-это т-ты?.. - обомлевшая женщина с сумасшедшими глазами замученной кошки, растерянно задала глупый вопрос.
Пугливо обернувшись, будто ища от кого-то помощи, растрепанная женщина с разъезжающимися ногами сделала шаг назад и хлоркой растворилась в глубине квартиры.
Наступила пауза, всем паузам пауза.
- Я, - с глупым выражением на кислых губах, ответил растерянно-недоуменный Вовчик узкой худой спине с торчащими худыми лопатками.
Все походило на плохую мелодраму. Обескураженный мужик решительным поленом вошел и с размаха врезался в прихожей в чужие не чищенные ботинки. «Не было печали, так черти накачали!» - искрой пронеслось в голове у Вовчика.
Электросчетчик прекратил стрекотать сверчком. Дружище-таракан Кеша, подобрав яйца с пола, с ужасом скрылся за плинтус. Призраки прошлого, населяющие квартиру, испуганно попрятались в пыли времени между заныканными мохнатыми банками тушенки и сгущенки на антресолях. Все тихо, с затаенным любопытством начали ждать, что будет дальше.
Мужик в позе согнутого идиота замер, словно проглотил утюг. Мысли начали прыгать как черти в решете. «Вот, коза сусанинская! - с чувством одураченности, подумал Володя. - Все-таки изменила! При законном-то муже!»
До опустошенного Володи постепенно начинает доходить банальная жизненная ситуация про которую где-то слышал, но что она может случиться с ним - не верил. Неотвратимость встречи с хозяином ботинок настораживает. Вот такая жизнь!
Царапая быстро растущими рогами потолок в коридоре опупевший мужик тяжелой походкой идет в большую комнату. Проходя мимо зеркала в прихожей, смотрит в отражение «Вот ты какой, олень!» С видом солдата вернувшегося с фронта к сожженной врагами хате Володя входит в комнату. Посередине на краешке стула с прямой, как полено спиной сидит по пояс, вкопанный в пол сосед Вася.
Ощетинившиеся мужики с вздыбленными холками изучающе смотрят друг на друга как два дворовых кота в подворотне. Самцы, скрипнув зубами, ищут выход из создавшейся ситуации.
Кошка на телевизоре, глядя на Володю всем видом показывает «Не можешь сделать счастливой женщину - не мешай другому! Так тебе и надо, хозяин! Телеграмму надо присылать, чтобы не наступать на грабли!»
Вдруг откуда ни возьмись в комнату, приведением появляется, с ввалившимися глазами беспутная жена. В домашнем халатике на голую комбинацию, она похожа на болтающуюся тряпку на швабре. Грешнице со смятым засосом на шее умереть бы от стыда, но подпаленная изнутри не стандартной ситуацией, она входит в комнату впереди греха, чтобы спрятаться за его спину.
В разгар семейного адюльтера из-под дивана бесшумно вылазит пес дворовой авось-масти. Подходит к хозяину, садится около ног и глубоко вздыхает «Ну, что, дружок, доездился по командировкам? Стал инородным телом в доме!» Володя как покойник на ветру тонет в тоскливой собачьей печальке.
Преданная дворняга идет в спальню и залазит под полуразломанное от страсти «ложе любви». Из-под супружеской разодранной кровати с не перестеленной мятой простынкой достает из клобуков пыли вонючий носок сорок пятого размера, с прилипшим к нему использованным презервативом.
Осуждающе смотрит на разврат. С брезгливостью, будто мокрицу, берет в пасть и добросовестно приносит «трофей» к ногам печального хозяина. Недовольно выплевывает находку на голый как плаха пол. Чихает и грустно тявкает, после чего с чувством исполненного «долга» преданно смотрит на Володю. Извинительно виляет лохматым хвостом, будто этот презерватив его.
Обреченно посмотрев на подмигивающий носок, Вася с видом холодного термометра первым нарушает гробовое молчание. Поставив сдвинутое лицо на место, говорит невнятные слова:
- Эт-то не м-мой!
Неживой голос любовника колышет мятые занавески, после чего в комнате становится тишенее. Кошку словно волной сметает с пыльного телевизора под диван.
Если кобелек мог говорить, то многое поведал бы хозяину. Про чужого мужика - червя похоти и разврата, закрывшегося накануне на кухне с хозяйкой и в одно «жало» выжравшего бутылку водяры.
Собаке хотелось пересказать слова прохиндея об одиночестве, о том, что его не уважает жена, не понимает мегера-теща. Тесть, старый козел, бывший тюремный смотритель, пьет как сапожник. Денег не хватает, жизненная неустроенность замучила. Потом сволочной обольститель на ходу снимая брюки, пошел подмываться в ванную стылой водой.
- Бр-р-р! - собака непроизвольно вздрагивает.
Женщина сама разделась, бросая скомканную одежду, куда попало. Легко и просто как лист на землю упала под пришедшего из ванной мужика, который начал неуклюже тыркаться в хозяйку. Да так зыбко, что собаке его стало жалко. Псу хотелось подсказать хозяйке:
- Раздвинь шире ножки, солнышко! Видишь же мужику не удобно!
Кое-как присобачась, развратник всю ночь, еле-еле сдерживая кобелиные вопли на брачном жертвеннике с панцирными простынями, погружался в любовницу. Работал мерно и мощно как пилил бревно. Коварный сладострастник скрипел зубами, бесстыдно доказывая восхищение.
Женщина вначале лежала, зажмурившись, с сосредоточенным видом, но потом постепенно раскочегарилась. Корчилась, рычала и орала, словно при рукопашной драке, с удовольствием принимая любовные ласки.
Чуть не разломав в пылу необузданной страсти непотребно стонущую кровать, кобелино-сукино пыхтел, как портовый буксир, стирая до дыр простыни. Не зря же хозяйка просила мужика:
- Не суетись, а то вспотеешь и будешь соскальзывать!
Как подкидывал мокрую вертящуюся хозяйку через трение к звездам? Не зря же ее отлет в космос сопровождался оглашенными обезьяньими воплями.
Женщина, упав в экстазе с кровати, в поту на голое тело ночью бегала на разъезжающихся ногах в ванную подмываться. Заодно жарила любовнику яичницу из яичного порошка с колбасой «собачья радость» для поправки сексуальных сил.
Навострив уши, с мужской солидарностью, собака смотрит на «вожака стаи» с выражением глубинной серебряной грусти и говорит нечеловеческим голосом:
- Хозяин! У тебя нет больше жены!
