Весна в этом году выдалась дружная и многоводная. Кому-то радость, а для нас, связистов, дополнительные проблемы. Я работаю в службе связи аэропорта. Весеннее половодье всегда грозит неприятностями. Замокают кабели связи, средства посадки самолетов меняют свои параметры, увеличивается количество замечаний от диспетчеров и пилотов. В лексиконе связистов появляется больше таких слов как подтопление, замыкание, отказ. Эти «алармы» прекратятся лишь тогда, когда полностью растает снег и просохнет земля.
Как всегда, вечером заступая на дежурство, проверяю аппаратуру, за работу которой в течение смены буду отвечать. Где-то внутри радиостанций щелкают реле приема-передачи, моргают огоньки индикации, тихонько шумят вентиляторы обдува. Иду с проверкой к диспетчерам, где много различной аппаратуры. Сюда приходит информация с удалённых локаторов, стоящих далеко в степи. На экранах мониторов видны отметки от летящих самолетов и много другой информации. Диспетчеры, сидящие за пультами, сосредоточенно молчат, лишь иногда отвечают пилоту летящего самолёта. Убедившись, что ко мне вопросов нет, возвращаюсь к себе в аппаратную.
На моем столе светится разноцветными лампочками табло. На нем информация, поступающая со всех наших удалённых объектов. На табло светятся огоньки их рабочего состояния. Зеленые – «нормально», желтые – «тревога», красные – «авария». Кнопки и тумблеры управления.
Всё работает в автоматическом режиме, управляется дистанционно. В случае аварии, они сами переключаются на резервный комплект, а на табло процесс отобразится. В этот вечер, в связи с возможностью подтопления паводковыми водами, начальник службы велел посадить на каждый объект дежурного наблюдателя.
Моего приятеля, Яшу, отправили дежурить на радиостанцию дальнего привода. На нее ориентируются самолеты, что летят в нашей зоне. Идя на посадку и рыча моторами, они низко пролетают над зданием, нагоняя страх. Работы у Яши нет, вода не собирается топить помещение, и он, сидя в одиночестве, думает, что бы такого полезного совершить. В помещении, где я нахожусь, стоит телефонный коммутатор связи с объектами. Через него можно позвонить на любой из них и поговорить, если там есть люди. По этому коммутатору звонит Яша и интересуется моими планами на время дежурства.
Я только собрался почитать описание новой радиостанции. Ящики с её частями лежат посреди помещения, документация лежит на столе. Яша предлагает сыграть по телефону партию в шахматы. Я знаю, игрок из меня так себе, выигрыш мне не светит. Как говорил один юморист голосом А. Папанова: "Я никогда не любил шахматы! Однажды в детстве проглотил пешку. К счастью, она была проходная …".
Лишь только то, что приятель один в дикой степи, заставляет меня поддержать его инициативу.
Он великодушно предлагает мне играть белыми. Расставляем фигуры, каждый на своей доске, я делаю классический ход Е2-Е4. Яша сразу же ушёл в глубокие раздумья и когда убедился, что ему ничего не грозит, делает ответный ход. Я переставляю на своей доске фигуры, а в это время ко мне заходит руководитель полетов, – «РП», как принято называть эту должность.
Василий Иванович, не только РП, но и мастер спорта по шахматам. В прошлом летал на истребителях, сейчас, в связи с уходом на пенсию, пришел работать к нам. Если я скажу что он хороший шахматист, то я ничего не скажу. Игрок он великолепный. На городских соревнованиях победил всех, не оставив конкурентам ни единого шанса на победу.
Василий Иванович сразу оценил ситуацию на доске и тут же подключился к игре. Я пододвигаю стул, чтобы ему было легче думать. Сам остаюсь на телефоне транслятором и комментатором. Разумеется, говорить Яше о своем подкреплении не собираюсь, иначе не будет интриги. Василий Иванович делает на доске ход, я передаю его Яше и ему, чувствую, новая ситуация на доске не понравилась. Он долго думает, бубнит в трубку, вроде: «Ну, Франц …, ты погляди …, ага…», наконец, объявляет свой ход. РП долго не размышляя, двигает фигуру, и по возгласам Яши, я понимаю, что он неприятно удивлен. Задумался. Наконец сиротским голосом сообщает об ответном ходе.
Немного подумав, Василий Иванович делает очередной ход и возвращается к диспетчерам, а я, повременив немного, сообщаю новый ход. Яша о чем-то начинает догадываться и спрашивает, кто со мной находится в помещении? Я с чистой совестью отвечаю, что одинок, как Робинзон, который Крузо. Яша долго думает и сообщает свой ход. Я делаю ответный. Мне кажется, мой ход ему понравился. Голос у него стал веселее, как будто выиграл по денежно-вещевой лотерее. Не размышляя, отвечает своим.
В это время возвращается Василий Иванович и оценивает позицию на доске. Взгляд, которым он меня одарил, лучше бы приберег для диспетчеров, у меня даже уши покраснели. Делать нечего, ход за нами. Василий Иванович задумался, но ненадолго. Вскоре он передвигает фигуру и Яша, после долгого молчания, спрашивает: «А кто сегодня РП?»
приходится отвечать, что РП сегодня - Василий Иванович.
«Передай Василь Иванычу, - грохочет в трубку Яша,- что я поздравляю его с победой, а с тобой мы еще поговорим!»
Откуда только он узнал, что это не я за доской сидел? Пришлось сознаться в обмане, но это ведь на пользу ему? Взбодрили мы его, тоску прогнали, все веселее дежурство покажется. Если завтра мне придется от него убегать, то догнать у него нет никаких шансов. А шахматы – это игра коллективная, особенно, если по телефону.
