*****
Оперативники весь день мотались по городу за подозреваемым. Вечером объект вернулся домой, а наблюдатели остались в машине у подъезда. Через некоторое время свет в квартире погас. Похоже, подопечный лег спать и до утра не появится. Но сниматься с поста наблюдения нельзя. Тогда старший по званию говорит своему коллеге: «У меня тут недалеко живет знакомая, поэтому я иду ночевать туда, а ты остаешься в машине». Приказы не обсуждаются, и лейтенант после ухода начальника забрался на заднее сиденье, укрылся брезентом и уснул. Проснулся он ранним утром, часов около пяти. К своему удивлению почувствовал, что машина не стоит, а едет. Осторожно приподнявшись, он увидел на передних сиденьях двоих подростков, машина же ехала по совсем незнакомым местам. Пацаны были страшно довольны своей прогулкой, но всё же один из них, проявляя беспокойство, спрашивал другого: «Как ты думаешь, скоро милиция начнет нас искать?» Рассерженный опер вытащил «пушку» и заявил угонщикам, что, мол, милиция уже здесь. У него была хорошая реакция, и он успел вовремя перехватить руль, не то они въехали бы в столб. А потом лейтенант, сидя сзади, давал указания, куда ехать, пытаясь добраться до какого-нибудь отделения милиции. Но поскольку он совершенно не знал район, куда их занесло, то на поиски ушло часа два времени...
*****
Московский метрополитен. Июль, жара. Пассажиры спрессованы так, что «ни родить, ни залететь». Среди них и женщина в сарафанчике длиной «покуда мама разрешает». Она стоит спиной к сиденьям. Вдруг чувствует, что кто-то гладит ее по внутренней стороне бедер. Причем прикосновение осуществляется не рукой, а чем-то типа кисточки или пуховки для пудры. За спиной дамы слышится строгий старческий возглас: «Вася!» «Ребенок, что ли, балуется?» - думает женщина и снова испытывает прикосновение. «Вася!!!» А повернуться нет никакой возможности! Наконец, на «Библиотеке» освободилось сразу полвагона. Тут женщина и обернулась. Перед ней сидел дедуля, которому лет 80. На коленях у него портфель а-ля товарищ Дынин, а в портфеле - здоровенный мохнатый котище. Зверь от духоты и шума, естественно, нервничает и машет хвостом, периодически попадая женщине под юбку. Теперь уже спереди. «Васенька! - укоризненно восклицает дедуля. - Я с тобой полностью согласен! Но я же держу себя в руках!»
*****
На большей части США действует правило, предписывающее дорожной полиции проверять заглохшие машины на дорогах, если температура воздуха падает до очень низких значений. Одним очень холодным утром в штате Монтана полицейского Аллана Никсона вызвал диспетчер. Требовалось проверить машину, съехавшую на обочину с дороги около Грейт Фоллз. Обнаружив автомобиль, который застрял в глубоком снегу, полицейский подъехал к нему сзади с включенной мигалкой. Никсон подошел к стоявшей машине, у которой был включен двигатель, и увидел, что на месте водителя спит пожилой мужчина, рядом с ним была почти пустая бутылка крепкого спиртного. Мужчина проснулся от стука в окно. Увидев полицейского, стоящего рядом с окном, мужчина в панике включил передачу и нажал на газ. Спидометр машины постепенно дошел до показателя 80 км/час, но у машины лишь беспомощно крутились колеса, она так и не выбралась из снега. Чувство юмора подсказало Никсону начать бег на месте рядом с машиной. Совершенно одуревший водитель поверил в то, что полицейский на самом деле бежит рядом. Так продолжалось секунд 30, после чего Никсон крикнул водителю: «Остановитесь и съезжайте на обочину!» Водитель кивнул, повернул руль и выключил двигатель. Он был арестован и, наверное, до сих пор недоуменно почесывает голову, вспоминая полицейского из Монтаны, который бегает со скоростью 80 км/ч.
*****
Еще в бытность молодым музыкантом Мстислав Ростропович выступал с одним оркестром. Исполнялось произведение, в котором есть очень сложный момент: надо быстро переместить руку в самый низ виолончели и взять очень высокую ноту. И вот играют они первый раз эту тему - Ростропович идеально попадает. Играют второй – снова идеальное попадание. И так еще много раз. Оркестранты заинтересовались, как это виолончелисту удается так безошибочно играть. Дождались, пока Ростропович куда-то отлучился, и стали изучать его инструмент. И обнаружили, что на грифе, как раз на нужном месте, стоит еле заметная карандашная отметка. Они решили пошутить, стерли эту черточку и нарисовали такую же чуть повыше. Начинают играть, весь оркестр косит глазами на Ростроповича, еле сдерживая смех. Подходят к сложному месту, все затаили дыхание, а Мстислав опять идеально попадает! И играет дальше, только оттопыривает средний палец на руке, держащей смычок...
*****
В 70-х гг. прошлого столетия среди девчонок-школьниц было модно вести дневники, в которые записывались мысли, сплетни, афоризмы, песни и т. д. А сборники популярных песен тогда были редкостью. Вот девчонки и переписывали слова на слух, под работающий проигрыватель или магнитофон. Одна семиклассница, жившая в далеком поселке Лабытнанги (это Ямало-Ненецкий автономный округ Тюменской области), переписывала суперпопулярную в свое время песню «Портрет работы Пабло Пикассо», которую уже в 1990-х записал Евгений Осин. Там есть такие слова: «Опять мне снится сон, один и тот же сон. / Он вертится в моем сознанье словно колесо: / Ты в платьице стоишь, зажав в руке цветок, / Спадают волосы с плеча, как золотистый шелк. / Моя и не моя, теперь уж не моя. / Ну, кто он, кто тебя увел? Скажи мне хоть теперь. / Мне снятся вишни губ / И стебли белых рук - / Прошло все, прошло, / Остался только этот сон. / Остался у меня, / На память от тебя, / Портрет твой, портрет / Работы Пабло Пикассо». А семиклассница и не ведала, что есть такой художник, а потому, переписывая слова песни и неоднократно прослушивая последнюю фразу, зафиксировала в своем дневнике: «...портрет твой, портрет / Работы падла ты косой...»
*****
Рассказал Алексей: «Эта история произошла, когда моя жена с только появившимся на свет младшим сыном была в роддоме. А моему старшему тогда три года было. Посадил я его на санки и повез навестить маму, ручкой ей помахать. Думаю, пусть супруга убедится, что мы здоровы и без нее с домашним хозяйством справляемся. Навестили, ручками ей помахали, и тут я говорю: «А что, Володька, давай заедем в лес? Он же тут рядом. Может, дятла увидим или белочку?» Я не сильно на это надеялся. Правда, в детстве часто гулял в этом лесу и тогда там нередко видел дятлов и пару раз белок. Володька всегда был парнем покладистым. Он пожал плечами: «Поехали, папа». Заехали в лесок. Я остановился, прислушался. Где-то неподалеку стучал дятел. Чтобы не скрипеть полозьями санок, я взял Володьку на руки и пошел на звук: «Вот он! Видишь, сынок!» Я был рад донельзя, поскольку опасался, что мы зря в лес завернули и не увидим ничего живого. Володька совсем недолго посмотрел на дятла, потом крутнулся у меня на руках, чтобы я его на снег опустил, и пошел к санкам. Уселся и сказал: «Поехали теперь смотреть белочку!»»
*****
Встретились два друга, разговорились... И тут один обратил внимание, что у другого сине-красные поцарапанные пальцы на обеих руках. Первый стал шуточные предположения вдвигать по поводу происхождения ран. А второй поведал о своих несчастных пальчиках вот что. Попросил его коллега помочь перевезти стиральную машину с одной квартиры на другую. В подъезде назначения лифтик оказался малогабаритный. Пришлось стиральную машину вытащить из коробки, подняли страдальцы ее за дно (а торцы остренькие) и внесли в лифтик. Плотно поместились, дверь закрылась, чуть не ущипнув одного за зад... На первом этаже, как полагается по закону подлости, лифт застрял! И тут ни присесть, ни поставить этот «гроб» нельзя - колени сгибаются под тяжестью машины! Бросить ее на пол нельзя - на ноги упадет! Орали приятели полчаса, взывая о помощи. Приехали вызванные жильцами лифтеры и, увидев несчастных, не могли сдержаться, ржали на весь подъезд...
*****
Отдыхавшая в Адлере компания решила съездить на экскурсию в соседнюю Абхазию, чтобы посмотреть Новоафонскую пещеру. Едут. Раздолбанный «Икарус», за рулем местный житель, скорость больше 100 км/ч, на весь автобус орет национальная музыка (для колорита), все форточки открыты (со слов водителя, «эта - кандыцыонэр»), ощущение такое, что ты летишь на самолете без крыши. Дорога узкая, две машины еле разъедутся, и есть особенность - отсутствует кювет как таковой, т. е. канав вдоль дороги нет. Впечатление такое, будто полоску асфальта положили прямо в поле. И вдруг перед автобусом - корова! Спокойно лежит посредине дороги. И водитель, не снижая скорости, выруливает в поле, автобус кренится, из 40 глоток вырывается протяжное «А-а-а-а!!!», автобус объезжает корову и возвращается на дорогу. «Летит» дальше, как будто ничего не произошло. Пассажиры медленно приходят в себя. Одна тетенька говорит укоризненно водителю: «Вы что, не могли остановиться и погудеть?» - «Э! Зачэм гудэть! Зачэм животное пугать!» - «Я, между прочим, тоже испугалась!» - «Так ведь я нэ гудэл!»
*****
Мужик выиграл в Гослото кучу денег. Друзья пристают: «Ни фига себе! Как это ты умудрился?» - «Да понимаете... Мне сон приснился. Шесть семерок. Ну, я поставил на 49 - и выиграл!» - «Не поняли... Шестью семь - 42» - «Ну и ходите босые, раз такие грамотные!»
*****
Был в СССР эстонский певец Георг Отс, которого все-все-все очень любили: и стар, и млад. И что бы он ни пел - популярную песню, оперетту, классику - всё у этого высочайшей культуры артиста получалось замечательно. И вот приехал он в Казанский оперный театр петь «Демона» Рубинштейна. В первом акте этой оперы идет на сцене «борьба в небесах» за душу Тамары («Она страдала и любила - и рай открылся для любви!» - как мы знаем из Лермонтова). На вершине одной скалы стоял, скрестив руки, черный Демон (Георг Отс), а на вершине другой - сверкающий белыми одеждами и крыльями ангел. Каждый утверждал: «Она моею будет!» Бушует оркестр, кипят страсти, а между скалами летают маленькие ангелочки (их рабочие сцены то и дело запускают с разных сторон катиться на маленьких колесиках по невидимым в полутьме тросикам). И вдруг у одного ангелочка колесико с тросика соскочило. Другие все летают, а этот повис неподвижно, да еще под углом. Зрители это, конечно, видят и смеются. Бригадир рабочих, естественно, стал руководить спасательными работами. И всё могло бы закончиться благополучно, если бы композитор Рубинштейн не предусмотрел именно в этом месте для всего оркестра
