Ответ: теория хаоса нужна для того, чтобы, глядя в телевизор, кое-что уразуметь. Она необходима для адекватного понимания современного мира, как неустойчивой системы, в которой присутствует множество факторов разного размера и уровня влиятельности. И действие любого, даже самого малого, фактора в мире XXI столетия может иметь катастрофическое воздействие на всю систему мироустройства, которая, в силу своей природы, всегда прогрессирует в сторону временной стабильности после катастрофического переустройства.
Теория хаоса в последнее время является одним из самых перспективных подходов к изучению динамических систем, траекторию которых не удается описать с приемлемой точностью ни детерминированными, ни стохастическими законами. Примером такой траектории может служить движение бильярдного шара. Если вы когда-либо играли в бильярд, то знаете, что от начальной точности удара, его силы, положения кия относительно шара, оценки месторасположения шара, по которому наносится удар, а также от расположения других шаров, находящихся на столе, зависит конечный результат. Малейшая неточность в одном из этих факторов приводит к непредсказуемым последствиям — шар может покатиться совсем не туда, куда его посылал игрок. Более того, даже если игрок все сделал правильно, то точно предсказать движения шара после пяти-шести столкновений не представляется возможным.
Один из главных выводов теории хаоса заключается в следующем — будущее предсказать невозможно, так как всегда будут ошибки измерения, порожденные, в том числе, незнанием всех факторов и условий. Или — малые изменения и/или ошибки могут порождать большие последствия — «эффект бабочки». Суть этого эффекта в образном стиле хорошо выразил известный американский фантаст Рой Брэдбери: «Сегодняшнее трепетание крыльев мотылька в Пекине через месяц может вызвать ураган в Нью-Йорке», а саму эту зависимость превосходно иллюстрирует старинная английская песенка:
Не было гвоздя — подкова пропала,
Не было подковы — лошадь захромала,
Лошадь захромала — командир убит,
Конница разбита, армия бежит,
Враг вступает в город, пленных не щадя,
Оттого что в кузнице не было гвоздя.
(Перевод С.Я. Маршака)
Не было подковы — лошадь захромала,
Лошадь захромала — командир убит,
Конница разбита, армия бежит,
Враг вступает в город, пленных не щадя,
Оттого что в кузнице не было гвоздя.
(Перевод С.Я. Маршака)
Второй вывод теории хаоса — достоверность прогнозов со временем быстро падает. Данный вывод является существенным ограничением для применимости фундаментального анализа, оперирующего, как правило, именно долгосрочными категориями.
Третий вывод теории хаоса заключается в признании того, что хаос следует считать не беспорядком, а другой формой порядка. С неизбежностью в любой динамической системе за порядком в обычном его понимании следует хаос, а за хаосом порядок… Движение от порядка к хаосу и обратно, по всей видимости, является сущностью нашего мира, какие бы его проявления мы не изучали.
Теория хаоса изучает порядок хаотической системы, которая внешне выглядит случайной, беспорядочной. При этом теория хаоса помогает построить модель такой системы, не ставя задачу точного предсказания поведения хаотической системы в будущем.
Первые элементы теории хаоса появились еще в XIX веке, однако подлинное научное развитие эта теория получила во второй половине XX века, вместе с работами Эдварда Лоренца из Массачусетского технологического института, франко-американского математика Бенуа Мандельброта и бельгийского физика русского происхождения Ильи Пригожина.
Для неспециалистов достижения названых ученых можно сформулировать так. Свойства хаотических систем оказались несовместимыми с классической научной парадигмой: «практика – критерий истины». При изучении таких систем не только нельзя дать точный или вероятный прогноз их развития на приемлемый период времени, но и проверить его инструментальными или какими-либо другими экспериментальными способами. Иными словами, никакие научные методы в данном случае не позволят ответить на вопросы «что будет» и «что вероятно будет», но дают возможность выяснить хотя бы то, что «что может быть» и «чего не может быть». А это уже шаг вперед к постижению замысла того, кто создавал наш мир.