глаза,
как у придурков,
и чешуя по всему телу.
А еще я знаю,
что рано или поздно,
но любая рыба
(даже такая скользкая, как я)
будет трепыхаться на крючке
пьяного рыболова.
*********
_____________________________________Они смеются над нами
писать как Буковски
выпивать двенадцать бутылок пива
лежа под одеялом
на пару с приемником
который тихо мурлыкает Баха
нет
всякий для этого чересчур слаб и болен
пусть даже и отработал пятнадцать лет
на почтамте
потому как раз в сто лет рождаются люди
повторить жизненные подвиги которых
просто невозможно
я вот никогда ничего не пускал под откос
и никогда не покупал себе шлюху
хотя многие с кем я водился
в конце концов
оказывались шлюхами
и мне
действительно непонятно почему
целую полку в моем книжном шкафу
занимают книги писателя
книги человека с которым я никогда бы
не согласился ехать
в одном купе
правда сейчас
у меня попутчик и того хуже
его зовут Бастилий Николаевич
он едет навестить дочку и внучку
и еще какого-то такого же старого
мудака как он сам с которым они
познакомились еще в армии
он говорит это его лучший друг
говорит да он увел жену у лучшего
друга и спустя много лет едет теперь
просить прощения ведь кроме этого
других друзей у него нет
я выхожу на станции покурить
он смотрит на меня в окно и качает
свой трухлявой головой а когда я
возвращаюсь он дергается
моргает
вытирает сопли и спрашивает
как я могу курить то
за изготовлением чего
сам
лично
не присутствовал
это все же лучше чем сидеть с ним
в одном купе — слушать как он
бесцеремонно пускает газы и
задыхаться
но я держу рот на замке — моя защита
я щелкаю пальцами
смотрю на проносящиеся за окном пейзажи
пытаюсь уловить ритм пульсацию пытаюсь
построить синусоиду найти икс в уравнении
с бескрайними украинскими полями и
заунывным трепом некрасивой проводницы
пытаюсь безуспешно свернуть
поезд в словосочетание
а небо с палящим солнцем — в предложение
пытаюсь уложить всю эту никчемную поездку
в один маленький абзац пока он (Бастилий
Николаевич) продолжает старчески
дергаться и вспоминать как
в юности разносил газеты
и голодал и был одинок и несчастлив
и мучился от язвы и до двадцати лет
оставался девственником и дожил
до глубокой старости а
ничего
в сущности
так и не изменилось
я закрываю глаза
корни бука на могиле Чарльза
смеются и пьют кислотный дождь
как дешевое вино — они
смеются над нами двумя
но не думай что ты лучше
над тобой тоже
**********
______________________________________Tom Waits - Blue Valentines
желая помянуть
того крутого мужика,
каким я теперь никогда уже
не буду, она ежегодно
посылает мне
голубые валентинки — и все
из Филадельфии.
эти блестящие, аккуратно
вырезанные открытки,
брошенные почтальоном
в дверную щель, выглядят
как ордер на мой арест.
они заставляет меня
опасливо оглядываться
на улицах — я веду себя,
точно зэк в бегах, и постоянно
меняю имена, так что воистину
удивительно, как
она всякий раз узнает мой
новый адрес и шлет,
ежегодно шлет мне голубые
валентинки — наполовину
забытые мечты, эти камешки
в ботинках, которые элементарно
нет сил вытрусить, если куда-то
сильно спешишь, а рядом
шагает призрак ее памяти —
поцелуй со вкусом
чертополоха.
подобно неумелому взломщику,
скрутившему шею колючей розе,
красуется нарушенное тату-обещание
на моей руке.
и нет ничего удивительного в том,
что я ношу одежду
исключительно с длинными рукавами
и если оглядываюсь, то
непременно вижу ее тень.
валентинки, велентинки, валентики —
как бы красноречиво они не
намекали на актуальность
былых чувств, я все равно
предпочитаю быть
свободным человеком.
мне только не понятно, зачем
я бережно храню все это безумие в
специальном ящике под кроватью,
почему несу эту тяжесть на плечах
и никак не желаю с ней
расстаться.
не лучше ли
обходить прошлое стороной,
тем более что и разбитое сердце,
заснувшее под отворотом пиджака,
уже много лет как ослепло.
но она будет и дальше
посылать мне голубые валентинки,
чтобы напоминать вновь и вновь
о несмываемых пятнах крови
на манжетах и том
страшном грехе,
который мне никогда,
уже никогда не искупить.
мне помогают только
литры виски на ночь —
лишь алкоголь прогоняет кошмары,
и, пожалуй, следует вырезать
мое кровоточащее сердце —
только тогда я и перестану
умирать по чуть-чуть
каждый Валентинов день,
когда она пишет мне, а я
отвечаю молчанием.
