сказала, что я целитель, надо только руки разрабатывать. Я придумал упражнения для рук, это концентрация на руках, растирание их, баня, держать руки над кипящей водой. Я говорил голосам, - давайте я застрелюсь, они, сука режь горло. Меня превратили в зомби, иногда я терялся, не мог вспомнить, о чем думал секунду назад. Я ходил по городу как отмороженный, ничего не замечая, и не видя. Раз дорогу переходил на красный цвет, так мужик вылетел из машины и дал мне по лицу, у меня итак голова болит, а он мне еще и по лицу дал. А мне было наплевать, попаду я под машину или нет, мне жалко маму, что она останется сама одна. Я её любил, и только эта любовь грела мои чувства, и я не стал самоубийцей, я ждал что так умру, а я не умирал и все тут. Еще был случай, что я чуть не погиб. Мне сказали бежать в Рыбачье, это двадцать километров от города. Я купил водки, перец, денег взял, сумку накидную и в восемь часов утра, зимой побежал. Бежал, останавливался, опять бежал. По дороге купил яблок. Мне говорили, что водопад на дамбе, это водопад жизни, он снимет все порчу, зло. И я бежал как в сказке, к нему успеть бы добежать до него, и не умереть по дороге. Машины ерзали туда-сюда, били по ушам. А мне голоса говорили, что водители поддерживают тебя, они за тебя. И я был рад каждой проезжающей машине. Я прибежал в Рыбачье через пять часов, по дороге съел красный перец, не запивая водой, целый пакет и все лицо было в нем, они сказали, это от лоха, которого мне поставили. Я прибежал на дамбу, дамба это внутри неё спуск воды, где-то метров с трех с половиной. Я выпил сто грамм и утром не ел, мороз, зима, холодно. Я разделся до трусов и постоял под водопадом, было холодно, но я терпел, я привык к боли в моей голове и спине. После я пошел, сел по пути на скамейку, и выпил, запивая лишь сладкой водой водки, всю бутылку. Я не ел утром и сейчас не закусил и меня развезло, и я шел и не мог идти, какая-то тяжесть сдавила меня, я упал на дороге, а голос сказал, там машина едет, и я что есть силы перевалился на край дороги. Через секунд пять проехала машина, не факт, что водитель просто мог не заметить меня, лежавшего и переехать, И я бы погиб. Я лежал на земле в снегу, что есть силы я поднялся на руках и шатаясь пошел домой, вернее на остановку, обратно я не бежал, а поехал на маршрутке. Я был в каком-то шоке пьяном, ничего не снялось, краб в шеи остался. Мысленные голоса по- прежнему в голове. Мне это надоело, я говорю: «Да я лох, а почему вы лоха рихтуете, подонки, отморозки», - слышал я в голове. Потом вообще я стал издеваться над голосами, говорить, - классно рихтуете, говорил я такого адреналина я не испытывал, вы классные пацаны. Смех слышал я, говорили они, они надо мной смеются. Вообще голоса читали мои мысли, один голос говорил о чем думает, второй о маме, о Боге и т.д. Один голос говорил, - я здесь с тобой, мы тебя любим. - Я спасибо друзья, что поддерживаете меня.
Как-то мне особенно было страшно и рихтовали меня по черному, что я не понимал себя, и свои рихтовальные мысли. Меня прижали возле леса, рихтовка шла сильная, и еще к рихтовке добавляли картинки. Говорили электричка идет с центра земли, и мне показывали как с центра ядра земли идет электричка, поезд прямо на меня, это было так реально, что я стоял на месте и не осознавал себя. Я стоял, смотрел вниз на землю и ждал, когда с неё выйдет электричка и задавит меня, я стоял целый час, смотрел вниз на неё, а голоса говорили: электричка, электричка, наконец я собрался духом и отошел в сторону. Там змея, змея гигантская, - говорили голоса, она идет с центра земли, чтобы тебя съесть и мне показывали змею, она как бы вдалеке вынырнула из земли, такая реальная, как по телевизору показывают. Я опять отошел в сторону, а там мужик какой-то кидал в меня что-то на цепи, и мне сказали, - что это боковушка, что она свернет мне шею. Потом мне показали, что меня засунут в кожаный мяч и будут сквозь меня цепи пропускать. Я стоял на месте часа три, подходили люди и рихтовали меня на картинках, что-то говорили: «Сейчас мол всем будет хорошо, а тебе плохо». Это было ужасно, страшно и жутко, еще говорили, - смотри, что мы тебе принесли и кто-то в руках держал куб, смотри он сейчас разорвет тебя на куски, говорили они. Я пугался, не по черному страх окутал мое сознание, мой ум, странно, в это время хороших голосов не было, они пропали. А еще я ходил за сигаретами, а они, - не кури, не кури, а я курил. Такого адреналина экстремального я некому не пожелаю, если бы не боли в голове и в спине, я бы сказал что это классно, я стал каким-то садомазахистом. Эти рихтовки для садомазахистов самый раз. Еще мы с мамой ходили по разным бабкам, одна женщина сказала, что у меня канал творчества открыт, мне надо писать, иначе меня уберут. Рихтовали меня долго, с двадцати трех лет, а сейчас мне тридцать четыре, до сих пор рихтуют, правда меньше. Все экстрасенсы говорили, - порча, был у троих кто молитву читал, кто свечку зажигал, говорил, змея вон какая большая возле меня крутится. Я уже не работал, и мама сказала не хочу ли я лечь в больницу психиатрическую. Я сказал, - да. И вот я лег, я там лежал, пичкали меня таблетками. Еще я дома много вещей вынес, и картину вынес, дядя нарисовал, мне как будто давали понять, что что-то мешает мне жить. И я все выносил из дома, покупал вещь, освещал молитвой и в молоке обмазывал, а потом мне говорили, эту вещь выбросить. И вот я лежал в психиатрической больнице, это ад или еще хуже, спина болела, ничего делать не мог, я боялся что я не смогу ходить по большому в туалет, ведь когда это произошло со стаканом с яйцом, меня тут же прижали и спину так зажимало что я не мог ходить по большому в туалет. Я принимал слабительное, но оно не помогало, я не мог какать. Целый месяц я мучился, терпел, в животе пучило, бурлило, потом правда попустило, сейчас все нормально, стул стабильный не жалуюсь. В псишке я не находил себе места, это как тюрьма, все болело, было больно, я не мог ходить, сидеть. я просил маму забрать меня отсюда, но она ни в какую, полечись, - говорила она, типа псишка, лечит. Мне поведали голоса, какая должна быть псишка, они назвали её космическая. Комната максимум должна быть на два человека, в ней стол для писания, доступ к интернету, то есть компьютер. У врачей должна быть коллекция, как бы это, добрых, психологических фильмов, сказок. И они на компьютере показывают больным. Должно быть джакузи, баня, хвойные успокаивающие ванны. Массаж делают каждый день. Каждый день больных собирали и проводили коллективные психологические игры, их в интернете хоть отбой. Потом психолог с каждым проводил подбадривающую добрую психологическую беседу. Еще должна быть арт-терапия, пациенты рисуют в определенной комнате, страхи, болезни, настроение ,эмоциональное состояние. Затем рисунки обсуждают в коллективе с другими пациентами. Еще должна быть библиотека психологических книг, добрых, светлых, религиозных. Еще православные книги. Утром и вечером пациенты молятся, чтобы при больнице был батюшка, храм. Затем заставляли пациентов писать прозу, стихи, и лучшие работы помещали на сайт больницы. Каждый день душ холодный и горячий. Один раз в неделю голод. Голод говорят хорошо лечит психические заболевания. Все время быть добрыми с пациентами, ласковыми, говорить им внушая, что они самые лучшие, хорошие светлые. Все работы рисунки отправлять на сайт больницы, где каждый их может прочитать. Проводить в больнице конкурсы стихов, прозы, рисунков. Затем психолог выделяет лучшую работу. Вот так, мои мысленные друзья видели больницу, я тоже её так видел. Мне было плохо, в ней врачи бьют больных, отношение к ним ужасное, пичкают такими таблетками психотропными, что хочется все время спать. На душе паскудно, тревожно, и лежать в закрытом помещении очень тяжело. Я вышел из псишки и стал писать стихи, прозу, писал для себя. Мама опять сказала, можно полежать в псишке, только за городом. Там мне стало плохо, как будто в меня стреляют с танка, так зажали меня эти подонки, и ощущение когда лежу, как будто тело дергается от чего-то, невозможно спать. И я полежав, пошел домой пешком, я шел домой как одинокий воин, воюющий со всем злом космоса, ветер дул с шеи сзади, я это чувствовал, мне было больно и тоскливо, страх я уже не чувствовал, я привык к нему. Я шел домой подальше от злобной психбольницы, где мне так плохо, это просто неописуемо, я вижу людей и понимаю, что они меня не понимают, они не знают что со мной, и здесь на страницах я выкладываю всю свою внутреннюю боль. Я шел домой к маме, я хотел её видеть, она у меня одна. Я дошел за несколько часов до дома. Фазатрон, - сказал голос, и мне как будто положили два мешка на плечи картошки, я ощутил что вес, сила, какая-то давит на меня, и я не могу стоять на месте. Я присел, испугался, как будто меня вдавливали в асфальт, жуть я думал, что сейчас хрустнет позвоночник, но все прошло, и я понял, что мне надо уходить из жизни, иначе они меня достанут эти твари. Тут вышла соседка наша, как будто её послали ангелы мои друзья, она спросила, - что я делаю? - я сказал: «Маму жду», она можешь к нам зайти, переждать её, я согласился, и я лежу у неё на диване. Полежал, затем она сказала, что уходит и я вышел от неё, и пришла мама. Я сказал, что не могу, мне плохо в больнице, там мне делают больно, она ни в какую. Вызвала своего брата, дядю моего и сказала, что отвезет меня обратно, я должен полечится. Какое к черту лечение, я сказал, - что меня убьют там. Она не выдумывай. Тогда я пошел и провел бритвой по вене. Затем успокоился. Дядя приехал, и мы опять поехали в больницу, я говорю, - что я убегу оттуда, мы приезжаем, медсестра говорит: «Покажи руку», она увидела порез и куда-то ушла, пришли санитары и забрали меня, и поместили меня как бы за решетку. Там было шесть кроватей, и закрыли, туалет это ведро. Я кричал: «Мама забери меня домой, как в концлагере, все болело, я не мог стоять, лежать, ходить, думать, все меня сковало. Я ходил взад и вперед, туда сюда, сигарет нет, это муки неописуемые. Почему-то я не мог заснуть. Ложился, вставал, ложился, вставал, тело как бы шаталось, внутри беспрерывно показывают картинки разные. Я держусь, сжав зубы, как говорила женщина в городе Баре, я крепкий духом, лев по хлебу, то есть царь, я один из богов, как мне сказали голоса. Лежал я две недели в этой психбольнице, и все время врачу говорил, - мне лучше, мне лучше, она спрашивала: «С собой покончить хотите? - я нет». И меня выписали. Когда лежал в больнице, много идей сказок было у меня в голове. И я стал писать стихи, сказки написал, нашел сайт фабула, выложил туда. А тут одна девочка на сайте пишет, - класс ей понравились мои произведения, она спрашивает: «Откуда я?». Я говорю с Винницы, - она: «А почему вы, не в союзе писателей?», я говорю, недостоин еще. Она как зовут? - я ей сказал. Она: я отца про вас спрошу. И вот отец её, писака великий подлец, пишет: «А лох, краб в шее стоит и рихтуют». Я спрашиваю: «Откуда вы знаете?, - он говорит у меня третий глаз открыт, но я то знаю, что третьим глазом это не увидишь. Он говорит, - могу помочь. Я: помогите, у меня крыса покровитель, говорит он. Я думаю что за крыса и отослал им все произведения, они сказали что помогут вступить в союз писателей. Потом молчок. И тут парни звонят мне: «Давай лох диск с файлами сказок, а не то
