Открыла для себя несколько интересных фактов, которые раньше не знала:
1. Бродский не осуждал польскую поэзию за использование вольного стиха. Он пишет, что у польских поэтов жесткая структура ассоциировалась с общественным порядком, который привел на их земли тоталитарные режимы ХХ столетия.
2. Студентам Бродский повторял, чтобы они учили польский язык, ибо только так они смогут читать лучшую поэзию на свете. Польский - язык,"в котором заключена чувственность и точность, и это фантастическое сочетание".
3. Бродский говорил, что антология американской поэзии должна лежать в каждом гостиничном номере рядом с Библией и телефонной книгой. Его слова дали результат, хотя и меньший, чем он рассчитывал, но благодаря Бродскому в общественном транспорте в нескольких американских городах вместо рекламы появились стихи. Первым таким стихотворением в метро Нью-Йорка стала « Встреча» Милоша.
4. Чеслав Милош занимался переводом «ради дружбы, поскольку на этом не разбогатеешь». Он перевел на английский Збигнева Херберта, Александра Вата, Анну Свирщинскую (Анна Свир - под этим именем известна в Америке) и др. Свирщинская восхищает Милоша и как женщина, и как поэт высочайшего класса. Милош пытался определить ее место в польской литературе. Ее корни следует искать в польском барокко, однако иных литературных предков он не видит, словно она была поэтом совершенно самобытным. Милош издал антологию польских поэтов и сборник стихов З. Херберта, которые очень сильно повлияли на американскую поэзию.
5. Исключительной заслугой Милоша стало то, что на карте американской литературы возникло явление «польской поэтической школы». Адам Загаевский сформулировал это так: «Американцы в польской поэзии находят философичность, которая интеллектуальна, а не герметична. Они считают, что польские поэты нашли какую-то магическую формулу, примиряющую интеллектуализм с доступностью. Этого нет в американской поэзии. Там есть либо Уоллес Стивенс, которого интересуют только идеи, либо поэты опыта».
6. Польская поэзия стала ответом на 11 сентября 2001. Еженедельник «The New Yorker», в номере вышедшем сразу после терактов опубликовал стихотворение Адама Загаевского «Попробуй воспеть изувеченный мир», стихотворение произвело на жителей Нью-Йорка очень сильное впечатление. Его переписывали, передавали из рук в руки, приклеивали к машинам.
