Немецкий вирусолог Кристиан Дростен(клиника "Шарите") - о пандемии коронавируса

заказываем дополнительные аппараты ИВЛ, готовим отделения и больничные палаты. Вот это все (указывает на здание напротив) — больничные площади. В настоящее время они используются как офисы. Сейчас эти этажи расчистят и установят там койки, в том числе с аппаратами ИВЛ. Этот процесс займет пару недель. Именно для этого — а не для срочной разработки вакцины — и нужно время, которое мы выигрываем сейчас.

    Давайте поговорим о самом вирусе. Вы изучаете коронавирусы уже очень давно. Какие особенности Sars-CoV-2 явились для вас главной неожиданностью?

Очень просто: вирус активно размножается в гортани. Вирус тяжелого острого респираторного синдрома (SARS), вызвавший вспышку в 2002–2003 годах, так и не удалось выделить из тканей гортани. У пациентов с SARS вирусов в организме было гораздо меньше, а патоген был не таким заразным. Кроме того, этот новый коронавирус обладает удивительной биологической особенностью: в его поверхностном белке есть участок протеазного расщепления. От наличия этого участка — например, в случае птичьего гриппа — обычно зависит, станет ли возбудитель причиной серьезного заболевания у птицы или нет.

B чем же особенность этого участка?

Чтобы вирус мог развиться и внедриться в следующую клетку, поверхностный белок должен быть надрезан. И благодаря такому участку с надрезами вирус, вероятно, готов к расщеплению сразу же после выделения из предыдущей инфицированной клетки. Представьте себе листок бумаги, который легко вырвать из блокнота, потому что у него есть перфорированная линия для отрыва. Вот и у вируса Sars-CoV-2 такая перфорация есть.

Как это влияет на течение болезни?

Пока трудно сказать. Возможно, это приводит к тому, что вирус выделяется из клетки уже в зрелом состоянии, готовый к проникновению в следующую клетку. Может быть, именно поэтому Sars-CoV-2 так активно размножается в горле и так легко передается. Все это предстоит еще выяснить.

… и понять, например, каков процент летальных исходов?

На самом деле, сейчас важнее другой показатель: Infection Fatality Rate, то есть доля умерших среди заразившихся — включая тех, кто не имеет ярко выраженных или вообще каких-либо симптомов, а потому не попадает в статистику. Благодаря этому показателю мы можем примерно оценить число незарегистрированных случаев. Сколько человек вообще ничего не почувствовали? Сколько отделались лишь легким першением в горле? Среди первых инфицированных в Германии, которых мы внимательно обследовали в научных целях, таких было немало. Я нередко слышу, что в 80% случаев инфекция протекает в легкой форме. Но у меня складывается впечатление, что эта доля даже гораздо выше. И было бы важно узнать это наверняка.

Риску, что COVID-19 вызовет тяжелое течение болезни, особенно подвержены пожилые и люди с хроническими болезнями. Но неоднократно сообщалось и о людях среднего возраста, 30–35 лет, которые попадают в реанимацию и даже умирают. Почему так происходит?

У молодых людей привычные респираторные заболевания иногда тоже протекают очень тяжело. Однако зачастую у нас очень мало данных об этих людях. СМИ в таких случаях пишут: «35-летний мужчина попал в реанимацию». Но у 35-летнего человека тоже могут быть тяжелые фоновые заболевания. Известно, например, что серьезным фактором риска при COVID-19 является высокий индекс массы тела, равно как ишемическая болезнь сердца, т.е. сужение коронарных артерий из-за атеросклероза. Пневмония создает огромную нагрузку на сердечно-сосудистую систему. И если сердечно-сосудистая система изначально не в порядке, то дополнительная нагрузка приводит к ее повреждению. Многие люди в возрасте 35–50 лет живут с такими факторами риска. Другая гипотеза заключается в том, что некоторые могли вдохнуть огромную дозу вируса прямо в легкие. Тогда вирус начинает размножаться сразу в глубоких дыхательных путях, не вызывая сначала иммунной реакции в горле. Возможно, в этом случае человек сразу заболевает очень серьезно — организм еще не успел выработать никаких средств защиты. Но все это, повторяю, только гипотезы.

Судя по тому, что нам известно, мужчины заболевают чаще, чем женщины. С чем это может быть связано?

Пока мы не знаем. Возможно, с тем, что факторы риска, о которых мы только что говорили, чаще встречаются именно у мужчин. Некоторые исследования указывают на то, что место примыкания на поверхности клетки, которое вирус использует для проникновения, особенно характерно для клеточного строения организма мужчин-азиатов. Но, честно говоря, я думаю, что это просто вписывается в общую картину, поэтому и появилась такая интерпретация. Более того, мужчины заболевают чаще и за пределами Китая, поэтому аргументация не представляется мне убедительной. Пока у нас просто нет надежных данных.

    Теоретически можно себе представить, что придется упростить существующие протоколы, и придется применять вакцины, не прошедшие всех положенных клинических проверок.

Здесь, в этой лаборатории, вскрываются образцы мазков, в которых может присутствовать коронавирус. Затем вон та машина, что стоит сзади, выделяет геном вируса для проведения ПЦР-анализа.

Вы уже не раз говорили, что создать лекарство и вакцину в скоростном режиме невозможно. Неужели совсем нет надежды?

Возможно, положение окажется настолько серьезным, что какие-то правила и процедуры отменят и упростят. Теоретически можно себе представить, что придется упростить существующие протоколы, учитывая чрезвычайную ситуацию, и что будут применяться вакцины, не прошедшие всех положенных клинических проверок. Все это пока очень умозрительно. Но если совсем прижмет — пока я такого не исключаю, — можно себе представить и такой сценарий. В любом случае, у некоторых биотехнологических компаний уже давно есть варианты вакцин в разработке.

На этой неделе в США первой женщине-добровольцу ввели экспериментальный образец вакцины, изготовленной частной биотехнологической компанией. Вакцина основана на мРНК (матричная рибонуклеиновая кислота), то есть на маленьких фрагментах генетического материала. Это правильный подход?

Трудно пока судить. Думаю, это подход ускоренный. Не знаю, может ли он стать массовым. Скорее, речь может идти о том, чтобы запустить в массовое производство поверхностный белок вируса, против которого иммунная система будет активно вырабатывать антитела. Некоторые компании придерживаются такого подхода. Вакцину такого рода можно было бы специально использовать для прививок людям, входящим в группы риска. При критическом варианте развития событий можно представить, что будет происходить нечто подобное.

А какой вариант развития событий вы бы сочли критическим?

Не могу и не хочу сейчас ничего такого представлять.

Какой препарат вы считаете сегодня наиболее перспективным?

Лучшим вариантом мне кажется вещество «Ремдесивир». Его разработали для борьбы с вирусом Эбола. Сейчас уже идут исследования, но производитель пока разрешает его использование только по специальному протоколу для пациентов с тяжелым ходом болезни и только в небольшой промежуток времени. Конечно, хотелось бы назначать его и на более ранней стадии, но для этого препарат должен стать более доступным. Нужно дождаться первых результатов.

А другие лекарства?

Других реальных вариантов я не вижу. Ни противомалярийный препарат «Хлорохин», ни препараты для ВИЧ-терапии «Ритонавир»/«Опинавир» не подходят. Оба лекарственных средства проходят клинические испытания, но результаты неубедительны.

   
Похоже, что Италия вот-вот приступит к попыткам лечения с помощью плазмы, взятой у людей, переживших инфекцию.

Вполне возможно. Опубликованных данных пока не появилось. Но есть много здоровых молодых пациентов, которые являются идеальными донорами плазмы. При заболевании их организм вырабатывает оптимальные антитела. Если их своевременно вводить другим пациентам, это может стать вполне реальной терапией. Могу себе представить, что месяца через два мы соберем небольшой объем аналитики по таким случаям и для Германии. Но ожидать мгновенных результатов, особенно в широком масштабе, от всех этих попыток невозможно.

А от сезонного потепления?

Эффект, вероятно, будет не слишком сильным. Теплая погода не остановит вспышку, но может оказаться полезной. И я вполне ожидаю, что летнее повышение температуры — в сочетании с мерами по изоляции — принесет определенный результат.

А потом? Что будет потом?

Возможно, около года обществу придется жить в режиме чрезвычайной ситуации. Но не думаю, что так же, как сейчас. Ситуацию можно и нужно будет корректировать. Какие-то запреты отменят. Но на начальном этапе, с сегодняшнего дня до первой недели после Пасхи (13–20 апреля), необходимо действовать очень последовательно, внимательно наблюдая при этом за развитием заболеваемости.

Год жить в ситуации чрезвычайного положения? Что же с нами станет?

Никто не знает. Я тоже пока не могу себе этого представить. Наверное, прежде всего необходимо найти способ работы средней школы. Думаю, это самое главное. Одно дело — пропустить семестр или два в университете, и другое — потерять учебный год в школе. От школы все-таки очень много зависит, в том числе и в экономике. Здесь необходимо будет находить какие-то решения. Ну и, разумеется, защищать группы риска.

Что вы имеете в виду?

Можно разработать определенные меры специально для групп риска. Например, организовать раннюю диагностику для пожилых людей и пациентов из группы риска, а также госпитализировать их в первую очередь. Обеспечить для таких людей возможность работы из дома, причем на длительные сроки. Можно придумать, как организовать для пожилых людей домашний карантин, предусмотреть для них транспортные услуги, снабжать их продуктами питания. В этом могут помочь волонтеры или, возможно, солдаты бундесвера. Необходимо как можно более последовательно разделить детей и группы риска в повседневной жизни.

Тогда можно будет снова открыть школы?

Наверное, придется что-то придумывать: например, половина классов пользуется одними коридорами, другая половина — другими... Отказаться от больших перемен, да и от маленьких... Не использовать общественные помещения, закрыть их. Возможно, таким образом получится снизить реальный размер групп в школах. Это нужно как следует спланировать, но время до первой недели после Пасхи. Самое главное, сейчас нам нужны научные модели, аналитика по ситуации в школе.

А что делать, если бабушки и дедушки захотят повидаться с внуками?

Возможно, внукам придется сдать тест, прежде чем навестить бабушку с дедушкой, чтобы убедиться, что они их не заразят. Эти детали должны быть проработаны. Решения, принятые властями, пока что положили конец всякой общественной жизни. Но я надеюсь, что с помощью научных моделей и расчетов, анализирующих ситуацию в Германии, власти будут корректировать ситуацию.

    Нам придется жить с новым коронавирусом, но после того, как мы переживем эту вспышку, он уже не будет для нас так опасен 

Когда люди смогут опять ходить на работу?

Для медиков уже рассматривается