Долгое ЭХО…

К началу той давней и страшной войны мне ещё не было
полных 4-х лет. Но войну помню до мелких деталей — настолько
сильным было потрясение.
Одесса и область были оккупированы «в быстром темпе», потому что
союзником Германии была Румыния, территориально близко соседствуя
с Одесщиной. Кроме близости границ, значительное число других важных
плюсов: и юг этого региона, и Чёрное море, и ряд значительных
Ж/Д-магистралей. Все это — важные факторы для быстрого и эффективного
продвижения войск.
     Румынские войска под главным командованием германской администрации
быстро рассредоточились по всей территории. Об эвакуации не могло быть
и речи: благо, успели наспех эвакуировать предприятия куда-то за Урал.
Для эвакуации семей не осталось ни времени, ни условий. Так мы оказались
в оккупации до апреля-мая 1944 года.
      Вспоминать, а тем более, говорить-писать о том пекле больно и страшно.
Мы испытали и жесткость тех законов, и ЖЕСТОКОСТЬ комендатуры 
и СИГУРАНЦЫ (румынской жандармерии, злобствующей по поводу и БЕЗ).
И пьяное патрулирование вооруженными солдатами женщин, стариков
и подростков на разгребание руин после бесчисленных бомбардировок.
             А дальше, следуя словам Сергея Есенина, «что нашептал 
бумаге карандаш…»
             Я — дитя войны, я— почти что кроха,
             Но «раскаты взрывов» будят до сих пор,
             Пламя — во все небо и орудий грохот,
             Слёзы, страх, тревожный взрослых разговор…
Мы забыть не в силах страшные картины:
Похоронки, голод, холод, вой сирен…
Ужас, когда плачут взрослые мужчины,
Возвратясь без ног, отнятых до колен.
             Все запечатлилось в памяти навеки,
             Детская ведь память — фотоаппарат…
             «Заварили кашу» недочеловеки —
             «Бухенвальдский» слышен до сих пор «набат…»