Два перевода одного стихотворения

Ein Weib

Sie hatten sich beide so herzlich lieb,
Spitzbuebin war sie, er war ein Dieb.
Wenn er Schelmenstreiche machte,
Sie warf aufs Bett und lachte.

Der Tag verging in Freud' und Lust,
Des Nachts lag sie an seiner Brust.
Als man ins Gefaengnis ihn brachte,
Sie stand am Fenster und lachte.

Er liess ihr sagen: "O komm zu mir,
Ich sehne mich so sehr nach dir,
Ich rufe nach dir, ich schmachte"-
Sie schuettelt'  das Haupt und lachte.

Um Sechse des Morgens ward er gehenkt.
Um Sieben war er ins Grab gesenkt;
Sie aber schon um Achte
Trank roten Wein und lachte.
.Женщина
Любили друг друга плутовка и вор
Труд честный считали они за позор.
Когда вору много украсть удавалось,
Упав на кровать, она громко смеялась

Весь день, наслаждаясь, была весела,
А ночью, обняв его, сладко спала.
В тюрьму уводили, она не терзалась,
Смотрела в окно ему вслед, и смеялась.

Просил из тюрьмы: -О, приди, навести,
Тоскую,  разлуку с тобой не снести.
Зову, умоляю, ждать сил не осталось.-
Она, головою качая, смеялась.

Повесили в шесть, в тюрьме не было мест,
А в семь на могиле поставили крест.
Часы били восемь, она из бокала
Вино попивая, уже хохотала.
музыка Григория Лишина, слова Генриха Гейне, перевод Аполлона Майкова)
Её в грязи он подобрал;
Чтоб всё достать ей — красть он стал;
Она в довольстве утопала
И над безумцем хохотала.

И шли пиры… Но дни текли.
Вот утром раз за ним пришли:
Ведут в тюрьму… Она стояла
Перед окном и — хохотала.

Он из тюрьмы её молил:
«Я без тебя душой изныл,
В тебе блаженство, упоенье,
С тобой забуду все мученья.
Приди ко мне!» Она качала
Лишь головой и хохотала.

Он в шесть поутру был казнён
И в семь во рву похоронён, —
А уж к восьми она плясала,
Пила вино и хохотала.
Перевод Майкова  не точный, но мощнее оригинала. Хохотала эффектней, сильнее,  чем смеялась. Оригинал рождён Европой, где нет понятия воля. Там знают только свободу, она кумир европейцев. Высшее достижение их политической жизни. Для русского свобода – взнузданный конь. Он не стреножен, может скакать галопом, но всегда слушается узды, хлыста и шпор. Сознание европейца  стреножено законом, условиями, сегодня ещё и толерантностью. Он не смеет назвать чёрного негром, мужчину – мужчиной, женщину – женщиной, пола не существует. Свободы и демократии давно нет, царит тоталитаризм меньшинства. Во времена Гейне свободы было больше, поэтому он смог показать, что и в среде отверженных бывают взлёты духа, и пропасти морального падения, расчеловечивания. Любящий, самоотверженный, жертвующий для любимой всем вор и циничная, омерзительно бездушная, эгоистка – шлюха. Но чувства у них, по европейски стреножены, не доходят до безумия, в рамках приличия. Она смеялась.
Иначе у Майкова. Здесь воля, размах, простор. Она не смеётся, а хохочет. Ей плевать на приличия, условности, она даёт себе волю брать от жизни всё, без оглядки, забыть  про благодарность, честь, жалость и прочие условности приличных людей. Эффект потрясающий даже без музыки и голоса Шаляпина.
Её в грязи он подобрал;
Чтоб всё достать ей — красть он стал;
Сравните:
Любили друг друга плутовка и вор
Она в довольстве утопала
И над безумцем хохотала.
Понятно, что не он, а она безумна.
Невозможно сделать эффектней финал:
А уж к восьми она плясала,
Пила вино и хохотала.