Мы – лишь тени на сожжённых страницах

Космос извергает погибающие миры. На фоне величественных закатов дым от пылающих звёздных систем поднимается над опустевшими городами. Свирепые чёрные ветра атакуют моё тело повсюду – это алкоголь циркулирует в моей крови, в моей крови, в моей крови. Плачут раненые птицы, звериные глаза разрывают гармонию темной ночи, сливая вместе оттенки голода, похоти и страха.
Среди тьмы, где обломки вселенных вплетаются в замершие улицы, я стою на грани забытой планеты. Тени погибших цивилизаций проносятся мимо, оставляя за собой шлейф беспамятства и утраченных надежд. Эхо заброшенных храмов вторит дрожащим звукам неведомых языков, о которых никто уже не вспомнит. Они скрываются в трещинах колоссальных зданий, исчерпавших своё время.
Мой разум затуманен бесконечной тоской. Сердце бьётся в такт мерцающим грибам, что пробиваются сквозь остывшую землю, как безысходные мысли, которые невозможно уничтожить. Под их светом проявляются тени древних печалей и сожалений, которые я тяну за собой, словно кандалы. И в этом апокалиптическом балете, когда вечная ночь вновь накрывает миры, я чувствую, как цепочка воспоминаний растворяется, превращаясь в холодные капли на коже.
Сквозь разломы времени видны отблески былых рассветов, непостижимые огни, напоминая о том, что всё когда-то было живым, что времени хватило бы на всё, если бы мы были внимательнее. Но миры умирают под тяжестью собственных грёз. Эти грёзы становятся бесконечным водоворотом печали и ярости, пленённые среди умирающих звёзд, среди теней моего разума, который ценой своего трепета платит за присутствие в этом месте.
Наступает рассвет, который никто не увидит, кроме меня. Он просочится сквозь слёзы разрушенных небес и укутает меня тёплым светом воспоминаний. Я сжимаю пальцы, чтобы удержаться в этом безумии, иду между остатками вечных чудовищ, считывая последнюю поэму Вселенной, в которой мы – лишь тени на сожжённых страницах.