Все кажется нудным и мерзким. По утрам сижу за партой, комок подступает к горлу. У соседа пахнет изо рта. Учителя что-то требуют, а не понимаю, что делать и где нахожусь. Пытаюсь найти ответ, почему я здесь, если мог бы читать Виктора Гюго на своей любимой скамейке.
Шум класса, неразборчивый гомон учащихся — всё это клеится в странное, монотонное жужжание, похожее на звуки далекого улья. В этом улье я всего лишь одна из пчел, которой уготовлена роль собирать пыльцу знаний, но я стремлюсь к иному, к иному небу, где вдохновение и свобода льются рекой. Почему я должен подчиняться этой системе, когда стены школы сковывают, словно железные оковы. Птицы тоже учатся, но их уроки не связаны с бледной бумагой и застарелым мелом. Они познают мир через полет, ощущая ветер, чувствуют течения воздуха и наполняются легкостью. Лёгкость — вот чего не хватает в этой бетонной коробке, где чистые окна лишь иллюзия полета.
Ещё мгновение, и я почти слышу голос Гюго, его слова, проникновенные строки, которые обретают плоть в моем воображении. Они переносят меня в Париж, к Нотр-Даму, где с каждым витком спирали истории я чувствую себя восхищенным туристом в этой литературной вселенной. Как здесь важно подобное?… Шептание учебников и звуки ломких ручек растворяются в величии слова великого писателя. Я хотел бы быть там, на той скамейке, слушать, как ветер играет с пожелтевшими страницами, погружаясь в рассказ, где каждая буква дышит, каждое слово звучит живой музыкой.
Но вот снова звонок, возвращает меня к реальности, тянет вниз, как бы напоминая о моем текущем местоположении. Спускаюсь с небес на землю. Словно кто-то грубо будит от сладкого сна, он напоминает мне, что это всё — иллюзия.
