От переводчика
В середине XX века Э.М. Ремарк был в СССР одним из самых популярных зарубежных писателей. Его полная поэзии и романтики проза покорила умы и сердца миллионов людей. Он стал символом товарищества, любви, бескорыстия и искренней нежности. Люди учились любить, дружить и ненавидеть у героев Ремарка. Его романы «На Западном фронте без перемен», «Три товарища», «Время жить и время умирать» повлияли на мировосприятие поколения шестидесятников. Сегодня Ремарк приходит к нам со своими стихами. Он предстает перед нами и как поэт. Перед его почитателями открываются новые стороны творчества любимого писателя. Поэзия Ремарка — одна из граней его удивительного таланта. Стихотворение («Я и ты», 1918 г.) стало первой литературно-художественной публикацией будущего прославленного писателя. За ним последовали другие стихи, которые печатались в основном в газете «Osnabr;cker Tageblatt» и в дрезденском журнале «Sch;nheit». Этот период творчества заканчивается в 1923 году. Новое увлечение стихами приходится на период 40—50-х годов.. В это время им было написано более ста стихотворений. Заслуга Ремарка — не только обогащение мировой литературы. Он - напомнил нам о том, во что может превратить человека война.
«Люди безжалостно убивают друг друга, стараясь не задумываться, зачем».
«Никогда еще жизнь не была так драгоценна, как сегодня... когда она так мало стоит».
Эрих Мария Ремарк – избранные стихи
Abschied
Ich scheide. — Will Vergessen suchen
Und bis zum Weltenende wandern —
Was soll das Weinen, — was das Fluchen —
Ich w;nsche alles Gl;ck dir mit dem andern.
Doch wisse: Wenn in einer Sternennacht
Du hastig auffahrst; — deine Kissen sind verweint —
Du wei;t nicht, warum du so j;h erwacht —
Und alles fremd und r;tselvoll erscheint, —
Wenn du mit gro;en Augen in das Dunkel starrst!
Und sinnst, — und schl;fst nicht wieder ein, —
Und auf ein l;ngst Vergessnes, l;ngst Gestorbnes harrst:
Dann bist du mein!
Прощание
Я ухожу. – искать забвенье,
Бродить, ведь мир не обозрим,
Что плакать и просить прощенье,
Забудь, будь счастлива с другим.
Но знай, что если ночью ясной
Проснёшься с залитой слезой –
Подушкой, мир чужой, опасный,
Тебе покажется стеной.
Когда ты, вспомнив все потери,
Не сможешь спать, грусть не тая,
О прошлом. Вот тогда поверю,
Что ты моя.
Cis moll
Bevor wir immer auseinandergehen,
О, la; mich einmal meine Stime neigen,
La; einmal mich in deine s;;en Augen sehen
Und schweigen!
Und la; mich tr;umen von der Gl;ckesglut,
Die mich umrauschte, w;rst Du mein geworden,
Wenn selig in mein Land ich durch die Flut
Dich steuerte, ausschauend hoch von Rosenborden.
O, komm zu mir nur eine einz'ge Stund,
Da; ich die Stirn in deine Arme neige;
O, gib mir einmal deinen roten Mund
Und sieh mich an — und schweige!
Cis moll
Прежде, чем нам навсегда расстаться,
Дай, к тебе склонившись постоять,
Милыми глазами любоваться
И молчать!
Пусть мне померещится то счастье,
Что узнал бы я, стань ты моей,
Когда вёл в страну, где нет ненастья,
Сквозь потоки сумрачных дождей.
О. приди ко мне всего на час,
Голову склоню, обняв в ночи.
О, подставь мне красный рот хоть раз.
Стой, и глядя на меня, молчи!
Abendlied
Und ob der Tag auch wild und qualvoll war,
Von Ironie und Hohn und Leid zerfressen —
Ein Ku; von dir — der Duft von deinem Haar
Lie; mich am Abend alle Qual vergessen.
Wenn auch des Tages erbarmungsloser Brand
Mir allen Glauben an das Leben raubte,
Es brauchte nur ein Streicheln deiner Hand,
Da; ich am Abend dennoch wieder glaubte.
Und wenn auch alles, was ich je gelebt,
Nutzloser Kampf vom Anfang war zum Ende,
Es war doch gut und sch;n — denn silbern schwebt
Darauf der Segen deiner milden H;nde.
Вечерняя песня
Мучительный от множества угроз,
День истерзал насмешкой и презреньем –
Твой поцелуй и аромат волос
Заставили забыть про все мученья.
Горя весь день в огне, я стал другим -
Лишён надежды, веры и вниманья,
Ты вечером касанием одним
Вернула мне и веру, и желанья.
Пускай всё то, чем я когда - то жил
С начало до конца напрасным было -
Мне хорошо, ведь всё, что совершил
Ты нежною рукой благословила.
Intermezzo
Silbernen Mondlichts huschende Pracht —
Klang R;derrollen sacht durch die Nacht. —
Flohen zwei Menschen vom Hause fort,
Suchten das Gl;ck an fernfremdem Ort.
Silbernen Mondlichts zitternde Pracht —
Klingt Frauenweinen sacht durch die Nacht. —
Wollten zwei Menschen das Gl;ck erwerben —
Mu;ten zwei Menschen verlassen sterben.
Ночь серебрила лучами луна,
Звуки колёс унесла тишина.
Двое бежали, оставив свой дом,
Счастье искать на чужбине вдвоём.
Блещет серебряным светом луна,
Женщина плачет, ей страшно- одна.
Двое счастливыми стать не смогли,
Ждут теперь смерть от отчизны вдали.
***
Луч луны серебром отливал,
Звук колёс прозвучал и пропал.
Двое ночью сбежали в машине,
Своё счастье искать на чужбине.
Луч луны небеса серебрил,
Женский плач тишину заглушил.
Те, кто счастье по свету икали,
Не найдя, теперь, смерть в гости ждали.
Nocturne
Silbert;nig ;ber Busch und Hag
Singen Deine Glocken in den jungen Tag.
Wenn der Sonnenfeuerschein verloht,
Tr;umen meine Glocken in das Abendrot.
Einmal h;r ich in der dunklen Nacht
Deine Glocken. — Dann ist es vollbracht. —
Ноктюрн
Серебристым звоном над кустами
Мне рассвет поёт колоколами.
Спят колокола, вечерний свет
Красит колокольню в красный цвет.
Вдруг, услышу колокол ночной
Значит, всё свершилось - ты со мной.
Dir
Und lange schon verlernte ich das Weinen,
Das oft als Kind mir die Erl;sung brachte —
Seitdem mir diese Welt aus dem All-Einen
In tausend wilde Fragen j;h zerkrachte; —
Seitdem mit Hohn und Ironie ich meinen
All-Glauben an das Leben ganz zerdachte
Bis zur Verneinung trotzigstem Versteinen,
Bis zum Gel;chter, das sich selbst verlachte.
Da kommst du Kind — du s;;es, blasses Haupt —
Das an das Leben noch als Wunder glaubt,
Und sprichst ein tausendmal verlachtes Wort
So gl;ubig still, da; aller Hohn verdorrt,
Da; schwingend neigte sich mein Zweiflerblut
Dem gro;en Kinderwort: Die Welt ist gut! –
Ты
Внушала: -Тот, кто плачет - не мужчина-,
Но в детстве слёзы часто помогали.
С тех пор наш мир, что был для всех единым
На тысячи вопросов разорвали;
Насмешка и ирония царили,
Лишая нас и веры, и покоя;
Истоки жизни отрицать спешили,
Под хохот, что смеялся над собою.
Ты, милое дитя, нам из - под спуда,
Поверив жизни так, как верят в чудо,
Вернёшь не раз осмеянное слово.
Насмешки смолкнут, я воспряну снова,
Когда, дитя, ты вслух произнесёшь
Великие слова: -Мир, так хорош!-
<Einst lebt ich meine blauen Taumeltage>
Einst lebt ich meine blauen Taumeltage
Alleins mit Wolke, Wald und Welt und Wind —
Nur manchmal f;hlte ich die dunkle Klage,
Die alles Sein gespenstisch k;hl umspinnt. —
Ich sprach mit euch und lag an euren Herzen; —
Auf manche wei;e, weiche Weiberhaut
Glomm seidengolden nachts Glanz meiner Kerzen;
Doch hab ich niemals euch zutiefst vertraut.
Wohl sa; mit Freunden, Frauen manche Nacht
Gel;chterrot ich bei Geklirr und Wein,
Wohl hab ich oft mit euch getanzt, gelacht:
Jedoch im letzten war ich stets allein.
Denn immer h;rte ich das dunkle Klagen,
Das meine Tage herbstesgleich umspann
Und in des Taumels Scharlach-Pantherjagen
Schwerm;tig in den Funkelwein mir rann.
Ich ging ihm nach. — Da wurde es zum Fragen,
Zum Spuk, der seltsam meine Welt durchirrt. —
Hoch vor mir sah ich pl;tzlich Gipfel ragen,
Vom Hauch der Einsamkeiten tief durchwirrt.
Das Dasein, das mir fest und sicher schien,
Zerflatterte in tausend Frageb;nder —
Und meines Lebens Glaubens-Lichtrubin
Umwitterten nun fahle Zweifelsr;nder.
Da ri; entschlossen ich die Stirne hoch
Und lie; die blauen Tage niedergleiten —
Ich mu; Es wissen! Sei der Berg auch noch
So steil und absturzvoll: Ich will ihn aufw;rts schreiten!
< я прожил дни и годы голубые>
Я прожил дни и годы голубые
Один в лесу, витая в облаках -
Лишь иногда, пугая, силы злые,
Как призраки, ко мне являлись в снах.
Я с вами говорил, близки мы были;
Любуясь белой кожею, не спал,
Когда сияньем свечи золотили,
Но вам я никогда не доверял;
По нескольку ночей сидел с друзьями
И женщинами красными от вин,
Смеялся часто я, танцуя с вами,
Но и тогда я был всегда один.
Все от того, что тихим плачем кто - то
Мне осенью тревогу навевал;
Беснуясь, на пантеру вёл охоту,
И с меланхолией вино мешал.
Я шёл за плачем, мучимый вопросом,
Его, решая, по земле шагал;
Дорогу преградили вдруг торосы,
Стоял и одиночеством дышал.
Всё, что казалось прочным, безопасным
Вопрос мой разорвал на сотни лент –
Что было ясным, сделалось неясным
Нигде спасенья от сомнений нет.
Решительно отрину силы злые,
Пусть пропадают голубые дни –
Найду ответ! Препятствия крутые,
Я - круче и сильнее, чем они.
