Треск и тепло разгорающихся поленьев напомнили спрятавшееся где-то в закоулках памяти мое безмятежное детство.
Старенький дом деда... Только что срезанные, крепко пахнут флоксы, на книжной полке чья-то желтая выцветшая фотография, потрепанный томик Чехова, в воздухе разлит запах теплого хлеба и печеных яблок. Течет незатейливым ручейком тихая беседа мамы и бабушки, слова без всякого значения слетают с их губ, наполняя дом миром и счастьем.
Почему мы теряем простые слова, которыми можно обмениваться, простые поступки и простые отношения? Почему наш нынешний внутренний и внешний слух способен различать разве что грохот, рев и скрежет современной жизни? Почему мы несемся без оглядки в это зыбкое, бездушное суррогатное пространство и, обезличенные, безразличные, зацикленные на собственных переживаниях, находим временное убежище от собственной паранойи в этом симулятивном коконе? Не слишком ли высокая цена за комфорт и прогресс?
Все больше хочется оказаться на старых тропах, где луна поднимается над вершинами синих холмов и тает там вместе с лесами; на тропах, которые были когда-то ведомы человеку, не знающему Медиа-Шума, искусственных декораций и пластмассовых форм; на тропах, где сохранилось чистое восприятие мира без всяких притязаний на абсолютную истину; на тропах, где просторно и легко дышится, где можно не задавать пустых дежурных вопросов и не получать пустых дежурных ответов, где нет суетливых мыслей и суетливых жестов, беспорядочного движения, словом, всего того, что творит бесполезность нашей жизни.
|
