После освобождения лагеря опустели в начале лета 1945 года, чтобы вскоре снова заполниться. Союзники использовали барачные лагеря в качестве лагеря для размещения беженцев и перемещенных лиц. Вольфсбург стал местом сбора и перевалочной станции для многих перемещенных лиц, которые были привезены сюда со всей Северной Германии. Топографическая обстановка в своей основе существенно не изменилась по сравнению с планом 1941 года. Вольфсбург - как теперь назывался бывший "Город автомобиля KdF" по решению заседания городского совета от 25 мая 1945 года - едва ли существовал как город, фактическая жилая застройка была ограничена несколькими рядами домов, только лагеря были переименованы и получили новые имена: в районе сегодняшнего внутреннего района города были лагеря "C-", "D-" и "E-Camp", бывший "общественный лагерь", за ним последовали "F-" и "G-Camp", бывший "Ostlager". За пределами центра города находился лагерь Лаагберг под названием «А-лагер», меньший лагерь Хоэнштайн, который теперь действовал как «Б-лагерь», и лагерь Рейслинген рядом сбараками городской больницы.
Жизнь во временном поселении была обычным явлением для проживания в Вольфсбурге в послевоенный период, и поэтому в городе постоянно поступали слухи о лагере. Впечатление, которое иногда выражается в исследованиях лагерной жизни как табуированной темы послевоенной истории Германии, определенно не относится к городу Вольфсбургу. В прессе и в ежедневных газетах, в отчетах о развитии городской инфраструктуры – Вольфсбург неоднократно упоминается как «наполовину разросшийся город», сообщества, оставляющего «впечатление недостроенного».
Несмотря на то, что большая часть бараков была красноречивым символом принудительного труда на заводе «Фольксваген», в коллективном восприятии городского общества лагеря ассоциировались с послевоенной нищетой и изгнанием немецкого населения с восточных территорий. Не было никаких моральных возражений против продолжения использования лагерей и бараков, в которых незадолго до этого были размещены узники концентрационных лагерей и подневольные работники. Вместо этого среди немецкого населения города быстро возобладало изменение представления о преступниках и жертвах: поступали жалобы на повреждение и разграбление лагерей переселенцами и бывшими подневольными работниками, которые якобы перевозили мебель и строительные материалы на повозках.
Сразу же после окончания войны завод и город сошлись в стремлении как можно быстрее избавиться от бывших подневольных работников и переселенцев, все еще проживавших в бараках, т.е. главных жертв преступной нацистской экономической политики. В картотеке о встрече между представителями города и завода 3 июля 1945 года говорилось: «Кроме того, было бы очень важно, если бы можно было вывезти все иностранцев из района города Вольфсбурга, чтобы немецкие рабочие, занятые в процессе работы, были уверены, что они могут выполнять свою работу без помех и помех со стороны иностранных подданных».
Британское военное правительство не уступило этим пожеланиям. В первый переходный год после войны Вольфсбург превратился в перевалочный пункт для перемещенных лиц, которые первоначально были сгруппированы в бывших лагерях и оттуда перевезены на родину. В статье в местной прессе в 1950 году, оглядываясь на это время, говорилось: «В 1945 году и весной 1946 года большие американские сочлененные грузовики постоянно подъезжали к Лаагбергу и привозили перемещенных лиц из Берлина. У нас эти люди со всего мира были собраны, а затем перевезены в родную страну. (…) На Лаагберге собиралась пестрая смесь народов, и лагерь действительно имел прозвище «Мир в миниатюре». Временами, когда в лагере было многолюдно, насчитывалось более сорока национальностей».
Автоколонна UNRRA на железнодорожном вокзале Вольфсбурга, на заднем плане электростанция завода Volkswagen
Автоколонна UNRRA на железнодорожном вокзале Вольфсбурга, на заднем плане электростанция завода Volkswagen (© Фото: Джули Энгельс)
Самое позднее с середины 1946 года бывших подневольных работников и перемещенных лиц все чаще заменяли немецкие беженцы с Востока, иммиграция которых первоначально основывалась на политике властей по распределению. С точки зрения ответственных местных политиков, а также правительственных учреждений более высокого уровня, лагеря все больше стали превращаться в опасные политические горячие точки. Однако, в отличие от других муниципалитетов, эти опасения нашли вполне конкретную точку соприкосновения в Вольфсбурге: на муниципальных и окружных выборах в Нижней Саксонии 28 ноября 1948 года «Немецкая правая партия» одержала победу на выборах, которая была столь же удивительной, сколь и блестящей, набрав 64,3 процента голосов. Ни с того ни с сего она получила большинство в городском совете, в котором до этого доминировали социал-демократы, и на короткое время - до тех пор, пока выборы не были аннулированы по формальным причинам компетентным судом по выборам в марте 1949 года - она также предоставила мэра. Электоральные успехи партии организованного правого экстремизма были внимательно замечены за пределами Вольфсбурга. Например, газета «Süddeutsche Zeitung» восприняла результаты выборов как возможность написать более подробный репортаж о ситуации с жизнью в самом молодом городе Германии. Автор статьи пришел к сокрушительному выводу: в городском пейзаже Вольфсбурга доминируют «похожие на бараки, ничем не украшенные жилые дома», которые пересечены «протоптанными тропинками и отколовшимися рвами, покрытыми хламом, кроличьими домиками и индивидуальными огородами».
Победу на выборах немецкой правой партии нельзя объяснить однозначно, но одним из мотивов демонстративного поведения избирателей в Вольфсбурге, безусловно, была острая нехватка жилья там. Жизнь в этом городе была сложнее, чем в других местах: многочисленные учреждения городской администрации размещались в бараках, город постепенно возводил каменные здания для школ, и только в августе 1957 года было начато строительство нового железнодорожного вокзала. Даже муниципальная больница, которая открылась еще в 1941 году, размещалась в импровизированных зданиях, и это состояние сохранялось долгое время даже после окончания войны. Только в ноябре 1955 года вновь построенная городская больница, оснащенная современной медицинской техникой, начала свою работу.
«Трущобы» или «дружелюбный жилой комплекс»?
Как и везде, жизнь в импровизированных убежищах в Вольфсбурге не обошлась без трений. Жалобы на конфликты между жителями и на невыносимые условия в лагерях неоднократно поступали в муниципальную администрацию, а условия жизни там несколько раз становились предметом заседаний совета в течение 1950-х годов. Например, в декабре 1951 года по просьбе парламентской фракции СДПГ городской совет принял решение запретить иммиграцию в различные лагеря из-за катастрофических жилищных условий. «Трущобы» срочно нуждаются в ликвидации. Поводом для дебатов в совете и принятия решения послужило заседание так называемого «комитета по расселению» лагеря Рейслинген, представительного органа жителей лагеря, в котором были представлены представители всех партий, представленных в совете. Комитет успешно представил жалобы на плохое структурное состояние бараков, потребность в достаточном освещении в ночное время и переполненность из-за переполненности лагеря.
Три года спустя отчет об инспекции лагерей, проведенной Государственным управлением здравоохранения в Гифхорне, пришел к столь же отрезвляющему выводу. Из-за растущего притока населения произошла дальнейшая переполненность бараков. Со стороны жителей есть «серьезные жалобы (...) о сырости и ревматических заболеваниях». В случае с так называемым «общинным лагерем» департамент здравоохранения пришел к выводу: «Лагерь следует рассматривать как готовый к сносу, и необходимо скорейшее переселение жителей». А на заседании совета в июле 1956 года мэр Ниссен указал на моральное ожесточение молодежи Вольфсбурга: «Как правило, молодые люди подвергаются опасности просто потому, что тонкие деревянные стены пропускают любой шум, и дети становятся свидетелями сцен, с которыми они еще не могут справиться в соответствии со своим возрастом».
Однако, с другой стороны, есть свидетельства того, что лагерная жизнь в начале 1950-х годов воспринималась некоторыми обитателями бараков положительно. Особого внимания в этом контексте заслуживают фотографии, на которых изображены играющие, смеющиеся дети перед бараками, украшенными цветами. Эти фотографии передают своеобразную барачную идиллию, в которой временное лагерное существование было преображено в опыт и отдых.
Барачная идиллия в Вольфсбурге в 1950-е годы
Барачная идиллия в Вольфсбурге в 1950-е годы (© Фото: Вилли Лютер)
Это восприятие в основном зависело от первоначального использования лагерей, что привело к значительным различиям в оценке условий жизни в них. Лагерь для узников концентрационных лагерей на Лаагберге и «Восточный лагерь» существенно отличались по своему внешнему виду и сохранности от уже упомянутого лагеря Рейслинген, который был создан национал-социалистическим «Бюро красоты труда». В частности, по этому лагерю источники неоднократно содержат положительные оценки ситуации с размещением там. В феврале 1950 года в статье под названием «Деревянный пригород Вольфсбурга» говорится, что бывший лагерь Рейслинген превратился в «дружелюбный жилой район с домами, выкрашенными в бело-зеленый цвет», в целом скорее красивый пригород, чем мрачный лагерь, который воспринимался скорее как «маленькое летнее убежище».
Любопытно, что в конкретном случае с Вольфсбургом, однако, этот тип размещения не был обусловлен прямым военным ущербом. Разрушение здания в результате бомбардировок было незначительным, тем более что до 1945 года функционирующего города вообще не существовало. Незавершенный характер на самом деле был следствием неудачного городского развития при национал-социализме. Образцовое нацистское сообщество, задуманное на чертежной доске, пало, так сказать, жертвой политики жизненного пространства на Востоке. Несмотря на все жалобы, в Вольфсбурге было не так одного, и поэтому ситуация там отличается от опыта других городов: исключение из устоявшегося городского общества не было связано с фактом проживания в лагере, потому что этого просто не существовало в «городе автомобиля KdF». Поскольку до 1938 г. в стране не было значительного «автохтонного», то есть местного, коренного населения, преобладание беженцев, составлявших в 1951 г. 10 327 человек при общей численности населения в 28 002 чел. (36,88 %), было не столь значительным, как в других муниципалитетах. В Вольфсбурге
Их бараки как-то веселее наших смотрятся.
Сейчас посмотрела современные фото города - день и ночь.
Алёна, а Вольфсбургский замок имеет какое-то отношение к городу?