Заметка «Триумф скоморохов.» автора Алексей Сталоверов

Триумф скоморохов.

Как так случилось, что шуты и прочие трубадуры, которых всегда хоронили за городским кладбищем, стали с высоких трибун нас учить как правильно жить?
Но мир, как известно, переменчив. И вот, однажды, что-то неуловимо сдвинулось в самой материи бытия. Не было ни громовых раскатов, ни явных знамений. Просто, словно по волшебству, те, кто раньше ютился на задворках, кто развлекал, но не учил, кто смешил, но не направлял, оказались на высоких трибунах.
Их голоса, прежде звучавшие лишь в тавернах и на площадях, теперь разносились по всему миру, усиленные неведомой силой. Шуты, чьи шутки были лишь отражением людских слабостей, теперь с серьезным видом рассуждают о морали. Скоморохи, чьи песни были лишь легким флиртом с реальностью, теперь проповедуют о смысле жизни. Их слова, лишенные глубины, но облеченные в звонкую риторику, так легко стали находить отклик.
Лживые либераст политиканы, эти ловкие мастера слова, подхватили этот новый тренд. Они были теми, кто всегда умел уловить дуновение перемен и направить его в свою пользу. Они взяли базарную ахинею, которую раньше отбрасывали как пустяк, и превратили ее в стройную, хоть и бессмысленную, доктрину. Они переиначили старые истины, вывернули наизнанку вековые скрепы, и продали это народу как откровение.
Образование, некогда почитаемое как источник мудрости, стало казаться скучным и устаревшим. Зачем тратить годы на изучение древних текстов истории, когда можно получить готовый ответ от человека, который умеет красиво говорить? Истины, выстраданные поколениями, теперь объявлены пережитком прошлого, а на их место возвели ложь, обернутую в яркую упаковку. Ложь стала не просто допустимой, а возведена в ранг поклонения. Чем более абсурдной и неправдоподобной становится идея, тем больше ей верим.
Мир, кажется, сошел с ума. Или, быть может, он просто открыл новую грань своей изменчивости. Шуты, которые когда-то были лишь отражением нашего смеха, теперь стали зеркалом наших заблуждений. Их эхо, некогда заглушенное на кладбищенских холмах, теперь гремит с трибун, заставляя нас слушать и верить. И в этом новом, искаженном мире, где правда стала ложью, а ложь – истиной, мы, словно завороженные, слушаем песни тех, кого когда-то хоронили за городом.