- Зачем мне все эти эссы́?
- Ты не хочешь научиться чему-то новому?
- А что может быть нового в том, чего я не хочу делать?
- Да, действительно... Никогда бы не подумала: в том, чего ты не хочешь делать, не найти ничего нового; не найти старого; не найти приятного и отталкивающего, не отыскать завораживающего и сладкого, притягательного и безобразного. То, что тобой не сделано, останется тайной за семью печатями, останется тёмной кошкой во мраке заточения, динозавриком в лабиринте, который ходит по кругу, а сам этого не замечает...
- О каком динозаврике ты говоришь?
- Об этом
- Ты мной манипулируешь! Ты добиваешься, чтобы я что-то новое сделал...
- Да. А кто против?
А "против" несколько уважаемых мной Авторов, к которым я обратилась с личной просьбой принять участие в очередном конкурсе. Что ж?
Это их выбор.
Это их нежелание.
Это их судьба.
Голосование продлится до 6 марта.
- А слоники у тебя на комоде есть? - поинтересовался Жеглов.
- Какие еще слоники? - не понял дежурный.
- Семь таких слоников, мал мала меньше, они еще счастье приносят.
- А у тебя эти слоники есть? - спросил, подумав, Соловьев.
- Есть, - соврал Жеглов и «подставился».
Радостно захохотав, Соловьев заорал:
- Вот, у тебя есть, а у меня нет, а счастье все равно мне подвалило! Суеверие одно, товарищ Жеглов, ты на них, на слоников, не надейся...
- Ну и дурак, - сказал Жеглов, и хотел еще что-то добавить, но зазвонил телефон.
А. Вайнер, Г. Вайнер «Эра милосердия»
Ностальгия по СССР, слёзы по давно ушедшим счастливым временам не смогли послать куда подальше одну сверлящую мысль: а ведь вещи формируют у человека отношение к миру, к людям, к себе! Более того. Точнее, далее того. Они формируют пространственно-временной континуум и, в случае удачного стечения обстоятельств, помогают найти свою звезду, осуществить задуманное, не упустить свой шанс и даже определяют судьбу. Пусть не в первом поколении, но во втором, третьем...
Условие одно. Вещи должны иметь культурную (как ни банально звучит) ценность и концентрированно вобрать в себя опыт человечества. Что относить к таким вещам, каждый решает для себя сам.
Один выбирает «живопи́сь», другой тренируется на кошках, у третьего пылятся на полочках в невероятных количествах томики, а четвёртый использует жену в качестве музейного экспоната...
В чём секрет слоников?
В том, что они являют собой классический образец скульптуры малых форм или, иначе, малой пластики. Слоников изваяли, слепили, вырезали, отлили... Из металла, мрамора, фарфора, кости или дерева... И теперь семь фигурок, если их выстроить в ряд по убывающей, приковывают внимание и заставляют скользить взглядом от первого, самого крупного в стаде, к замыкающему шествие, самому маленькому. Слоники похожи, будто единоутробные близнецы. Различие только в размерах. Как утверждают эксперты, все эти фигурки имеют один главный признак – стремление к психологизму и обобщению.
Кто-то-из-Сети:
«Мне эти животные никогда не были симпатичны, а на выходных в магазине всяких безделушек увидела фарфорового слоника и, не раздумывая, купила. Можно сказать, просто на автомате. У меня такие поступки никогда не бывают беспочвенными. Только вот, как понять причину этого порыва?»
Незаметно и неосознанно происходит слониковый ренессанс. Мещанство советской эпохи куда-то благополучно испарилось, ему на смену явился «гламур», а теперь – слоники! Здравствуйте, милые приносители счастья и радости, финансового благополучия (с поднятым хоботом) и семейного покоя!
Вы замаячили на нашем горизонте снова и совсем не случайно! Для подрастающего малыша на комодике всегда найдётся фигурка по размеру ладошки неутомимого исследователя фактур и форм. А пропорциональное уменьшение (или увеличение) слоников самым простым способом проиллюстрирует на идеальной модели математическое понятие «бесконечность». «Чистая» математика будет такой: «...если делить единицу или любое другое число на ряд чисел, последовательно убывающих, то есть становящихся все меньше и меньше, мы получим ряд чисел (частных от деления), которые становятся все больше и больше. А когда делитель становится бесконечно малой величиной, то частное от деления превращается в бесконечно большую величину».
Ничего удивительного не будет в ситуации, если маленький исследователь спросит: «А где ещё слоники?» Верхом математического мракобесия было бы ответить: «А больше слоников нет! Их всего семь!» Риск лишиться будущих Ананда, Спасского или Карпова, покорителей северных широт, путешественников, геологов и археологов в этом случае увеличивается многократно. (С Анандом-то всё б. или м. ясно, ведь он индиец и слонов наблюдал вживую, а вот были ли накомодные слоники в семьях других будущих шахматистов, лётчиков, моряков или космонавтов?.. По всему выходит, что были.)
Тема, в которую тесной стайкой входят слоники, – это человеческое восприятие, его иллюзорность. Семь мещанских носителей истины раскрывают во всей своей красе законы перспективы.
Чем дальше я ухожу от своего огромного джипа, тем меньше он становится. В конце концов (или когда я почти у горизонта), огромная машина «превращается» в модельку, и её можно положить под ёлочку в качестве подарка.
Визуальное уменьшение отвечает «привычке» наших глаз именно так видеть удалённые предметы, игнорируя их фактический размер.
...И в один прекрасный день вдруг, как бы сам собой, разрешился вопрос о том, в какую далёкую перспективу устремлялись идущие вперёд и вперёд слоники. Неосознаваемая и зачастую невысказанная мечта многих советских граждан о далёких неведомых странах, где живут акулы, гориллы и большие злые крокодилы, материализовалась!
Наш соотечественник отправился осваивать «реки вот такой ширины и горы вот такой вышины», первым преодолел земное притяжение и попал в неведомый космический мир. The elephant in the room* снова стал группой из семи добрых слоников, неутомимо шагающих с нами в завтра, раздвигающих горизонты до размеров Вселенной и в который раз напутствующих: «Тогда иди... есть и другие миры, кроме этого!»**.
_____________________________
* не замечать очевидного (англ.)
** Стивен Кинг. «Стрелок»