нет во мне ни чеканного золота,
ни душистого перца, ни плодов какао.
только чувствую, как язык проколотый
дарит богам продление жизни
струйкой карминовой, тенью рысьей,
пятнающей сторожевые скалы.
и я слышу уже в грозовых раскатах,
/Чак нисходит стрелой крылатой/,
как молоко Тикаля
пенится, истекает
из груди моей. Белый хлопок
по подолу цветами вышит
я петляю меж горных тропок
и ракушки звенят от ветра
только ветер меня и слышит,
и за мною, как тень струится.
на ладони - пыльца и цедра -
приманить колдовскую птицу.
/просыпается Чичен-ица/
у свободы певца - кецаля,
изумрудов прекрасней перья,
никогда мне цветов не славить,
как потомкам шальной Иш-Чели.
/и цветы, расцветая, пели/.
никогда не ходить по тропам,
созывая колибри мёдом,
и не ткать под священным древом.
/обагренные кровью стопы
опускаю в живую воду/
и сажусь от Ицамны слева. |
