Мы - половинки Мирозданья.
Тому сто миллиардов лет
До Абсолютного Сознанья
И сотворения планет -
Два Ничего, а, может, Нечто,
Случайно встретившись в пути,
Обет священный дали вечно
Повсюду за руку идти.
И было Слово…
В Райских кущах
Ты помнишь, мы бродили?
Лучше
От яблок тех - плодов на свете -
Нет ничего, и наши дети
Как этот чудный Мир пригожи.
Нас разлучали, ну и что же?
Однажды выбранной дорогой
Мы снова приходили к Богу
И, отпросившись, находили
Друг друга сквозь века и мили:
Среди руин дворцов прекрасных,
Иных религий и опасных
Эпох и прочих катаклизмов.
Доныне и вовеки, присно!
Ведут к зароку наши стопы:
Я – Одиссей, ты – Пенелопа,
Певец Орфей и Эвридика,
Тристан с Изольдою и дикий
Отелло с бедной Дездемоной,
Антоний на квадриге конной -
Слабеющая Клеопатра…
Пигмалион, а послезавтра -
Его творенье: Галатея -
Всё это мы.
Любви святее,
Прекрасней повести на свете,
Чем о Ромео и Джульетте
(где тоже мы в заглавной роли) -
Не помнит Мир.
И злую долю
Не упрекали, зная - вместе
Умрём и в тот же миг воскреснем
В объятьях новых и бездонных.
Мы - ипостаси всех влюблённых!
Покуда есть любовь на свете -
Мы будем живы на планете,
Вернувшись вновь и вновь назад
Сто миллиардов лет подряд.
Когда ж за истеченьем срока
Наступит новая эпоха -
Привычный мир сомкнётся в точку,
Где о любви ни дня, ни строчки,
Захлопнутся пространства,
Время
Закончит бег,
Всевышний бремя
Забот сложив, погасит свет,
Повесив вывеску: «Обед».
Сотрётся прошлое, мгновенно
Исчезнет всё…
Но мы - нетленны!
И, взявшись за руки в тревоге,
Тотчас у Бога на пороге
Возникнем вдруг;
Босые ноги
Со вздохом опустив,
убогий топчан
покинув свой, ворча,
- Как я от вас устал –
бурча,
Господь, пошарив, включит свет
Двоим - на много долгих лет;
И, пряча в бороду улыбку,
Велев хранить союз от зыбки,
С молитвой доброй стариковской
Нас мелко, часто: по-отцовски
Благословит, вослед крестя,
Сто миллиардов лет спустя…
|
