Вновь в моей молчаливой юдоли...

* * *

Вновь в моей молчаливой юдоли
В точку сходится сумрачный свет.
Ты смертельно устала от боли,
От которой спасения нет.

Словно зме’я дрожащее жало,
Расщепляется наша стезя.
Это чёрная тень набежала,
От которой укрыться нельзя.

Ни конца и ни края разлуке –
Хлёстко бьёт узловатая плеть.
Вслед тебе – костенею от муки,
Той, которую не одолеть.

Оценка произведения:
Разное:

Обсуждение

Вика Виктория 11:54 17.09.2014 (1)

Это лучче!
Правда, стезя-змеиное жало навевает мысль, что может и хорошо, что расщепляется.

V

Сергей Крюков 22:20 17.09.2014 (1)

Ну, раз так вышло, то пусть загадкой и висит.
Хотя здесь стезя - судьба-злодейка, пожалуй.
А раз злодейка, то расщепление и есть злодеяние.
Мне так видится.

Вика Виктория 22:29 17.09.2014 (1)

Вроде как - наша стезя
Но - пусть загадка висит

V

Сергей Крюков 22:40 17.09.2014

Ну, да.
Была судьба единой, расщепляется на две отдельных.
Но никто интригу из образа не выбросит.
Расщепление здесь не носит законченного характера.
Да и напряжение болезненное столь велико, что такое состояние долго существовать не может.
А чем закончится - это загадка не столь для читателя, сколь - для самих лирических героев.
Вот, Виктория, благодаря Вам даже анализ написанного случился.
Хотя без оного мне как-то ближе всё было.

Дмитрий Перепелица 15:02 15.09.2014 (1)

Там, где твой обрывается след…

Снова я – в тростниковой гондоле.
Я решил облететь белый свет.
Ты, наверное, где-то в неволе,
Из которой спасения нет.

Костенея от дум и вопросов,
Дописав свой последний сонет,
Я лечу на таинственный остров,
Там, где твой обрывается след…

Я найду тот заброшенный остров
Среди тысячи синих морей.
Улетим мы с тобой из-под носа
Кровожадных и злых дикарей.