На шершавой стене — календарь похудевший,
В нём поблёкшие даты и нет выходных.
Там Иуда, Пилат и Господь наш воскресший.
Время в спину пихает и бьёт нас под дых.
Мы играем себя, но сценарий вторичен.
Стоп! Не верю! Да жаль, Станиславский ушёл…
Для обычных людей этот стих непривычен —
Им отраднее слышать, что всё хорошо.
Их пугает гроза, им неведомы тени,
И из радуги косу им в жизни не сплесть,
Отличая едва ли усталость от лени,
Как всегда, перепутав гордыню и честь.
Пластилиновый всадник — ни капельки меди!
Да и площадь не та, государство не то!
А на Невском гуляют английские леди,
Улыбаясь девчонкам в коротких пальто. |
