Сказки были. сорок - сороков Веточка
Жил поживал один царь,
И была у того царя дочка.
Очень злой был государь,
А дочка - нежная Веточка.
Прозывали царя Романом,
Могуч был государь и лют.
Бил не раз он басурманов,
И с людьми бывал он крут.
Только с дочкой не таился,
Нежной Веточкой всё звал.
Сдувал пылинки и молился,
И только дочь он признавал.
Не знал он имени другого,
И оно бы ей не подошло,
А это до святости простое,
Хотя и не Богом ей дано.
Она хрупка, нежна, и тиха,
Меж тем умна, чиста, ясна.
К отцу чуть прислонилась,
Вся встрепенулась ото сна.
И сразу замер пыл тирана,
В нём жажда крови умерла:
Душа, как птица, трепетала,
И вся она желала ей добра.
Царь чист был, как листочек,
Что окроплён, святой водой,
Или, как маленький ребенок,
Во сне нашедший свой покой.
Вдруг дочка тяжко заболела,
И в постель, любимая слегла.
Рука ее безжизненно белела,
И к отцу подняться не могла.
Солдат подняли по тревоге,
Те разлетелись в тот же час,
Стражи метались по дороге:
Сохрани, Господь, всех нас!
Все они целителя искали,
И боялись за головы свои.
Разных чародеев собирали,
Но сами были чуть живы.
Пред царем они предстали:
Владыка бледен был и зол.
Лежала тень на нем печали,
И в думы был он погружен.
Глаза царя вдруг засверкали,
Взбурлила непокорная душа:
- Вы премного золота желали?
А ведь оно не стоит и гроша!
Мою мне Веточку спасите,
Её одну - кровиночку мою!
Тот недуг злой определите,
А я за ценой не постою!
Прошла неделя, и напрасно.
Людей печальных полон зал,
Все в золоте вокруг, но ясно:
Человек бесценный умирал.
Ну почему тут не живется,
Когда вокруг такая красота?
И ответ, я думаю, найдется,
Или слушайте все до конца…
И золотом мужик прельстился:
Он не чародей, как ни рядился.
Как ни старался, не крестился,
Хитрец, мог подлости творить…
Омыть больную срочно надо,
Да целебною, озерною водой,
Нужду, где цапля не справляла,
И где не ступала тощею ногой…
А за совет, владыка, запрошу
Я чуток - всего, полцарства.
И мне поверь, что не грешу:
Дороже стоит то лекарство…»
В единый миг гонцы взлетели,
На своих волшебных скакунов.
И по дорогам молнией летели,
И в болота засылали храбрецов.
Но скоро людям стало ясно,
Что нет вокруг таких болот:
Цапля везде жила прекрасно,
И нужду справляла без забот.
Тут царь и понял весь обман,
И алчность всю, просившего:
- Да как ты смеешь, басурман,
Обманывать Всевышнего?!
Свои, полцарства забери
И зачахни ты над златом!
Но лоб поганый не крести,
Остановил его он взглядом.
Побрел шельмец понуро,
Вокруг, не видя ничего,
Нащупал крестик хмуро,
И вмиг рукой сорвал его.
- Теперь мне крест не нужен,
Теперь и сам я - властелин!
Молебен мой, уже отслужен,
Я сам властитель - я один!
Лекарь от хохота бесился,
Всё рвался к золоту скорей.
Народ поганца сторонился,
И старики качали головой.
Тут старец тихо появился,
Могучий взор его сверкал.
И взором в шельму впился:
Как факел, лекарь запылал.
А девушка в саду лежала,
Где старец ей велел лежать.
И пчела на ухо ей шептала,
Но что? Народу не понять.
Муравьи, тут заспешили,
Все двинулись к ней враз.
По коже тихо зашуршали,
И пелена с её упала глаз.
Ветер игриво потянулся
И сразу Веточка за ним.
А тот уж к верху взвился,
И встала девушка, за ним.
В сад двинулся, веселый,
И робко девушка пошла.
Шумел там лист зеленый,
Как будто жизнь её звала.
Она счастливо улыбалась:
- Папочка, как мне хорошо,
Я снова, заново родилась,
И я летаю, так мне легко!
Катились слезы градом
По ввалившимся, щекам.
И стал отец с ней рядом,
И потерялся счет векам…
.
Этот мир, с его обманом
Наверно, дочка, не для нас,
Не хочу прослыть тираном,
Не та корона украшает нас.
Вернемся в мир безбрежный,
Ведь все мы, по сути, - дерева,
Но этот выбор, не поспешный,
Ты будешь дочка Веточка моя
На землю люди в страхе пали,
И все свершилось в тот же миг.
Над ними гордо дерева стояли,
И их кроны озолотились вмиг.
Прощайте, люди, и простите!
И знайте, неисчерпаемо зло!
И душу, подумайте, спасите,
Зло порождает только зло!
|
