Предисловие:
Из падших ангелов конвой
сырою ржавою скрипящий,
там не поют за упокой,
оставь надежду всяк входящий.
…
Сдавила горло атмосфера
косой заточенной, кривой.
За суицидною чертой,
перед вратами Люцифера...
(с) Виталий Верненский, «Табу смертельного греха»
Тряхнув спросонья головой,
похмелья молотом стучащей,
брожу по кухне сам не свой,
как ангел падший и пропащий.
Следами бурного застолья,
горячих плясок до упада,
в плену душевного разлада,
затылок ноет острой болью.
В глазах скрипит сырая ржава
и крива бьется у виска,
в постели старая шалава
лежит в заштопанных носках.
Косая давит атмосфера
печатью смертного греха,
«Возьми как образ для стиха!»
хвостом змеи грозит химера.
Рукой трясущейся хватаю
последний в банке огурец,
зик транзит глория мирская,
пришел, наверное, писец. |
