Я видел кошку, мертвой, у воды.
Болела может, или это дети...
Похоронил под ворохом листвы.
Ползли лучи осеннего рассвета...
Без лишних слов о смысле бытия,
без слез, и песнопения Господня...
Не знаю я, кем мертвая была -
быть может воробьев сгубила сотню.
Сгорит рассвет, развеется зола,
исчезнет холмик в память об усопшей.
Никто не вспомнит, что давно была
земля в кустах какой-то мертвой кошкой.
Но из нее прорежется трава,
обычная, зеленая, прямая.
Всему и всем кричащая "Жива!",
для всей Земли любимая, родная.
И только мы придумали гробы -
чтоб вечно гнить. На этом свете
из нас уже не вырастут цветы,
на свете том - нас даже не заметят. |
Сгниём мы все с гробом своим в довесок.
И в год какой-то всё же прорастём
Цветами, ягодой, травою, лесом...