Вот она опять за грудь меня кусает
острым зубом — и сочится кровь.
А потом, отпрыгнув, лает, лает, лает:
дескать, где ж ответная любовь?
Ничего, конечно, ты сказать не можешь.
Весь искусан. Крови в венах нет.
Отвернуться разве? Не поможет тоже.
Всё пространство подле — чёрный цвет.
Вот она фигурой мрачной вырастает
выше крыш, домов и серых туч.
Вся подобна облаку, вороньей стае.
Будто яростный лохматый луч.
А потом навалится. С зубовным скрипом
каменеешь весь. Нельзя дышать.
Душит, душит. Ледяные пальцы с хрипом
от себя стремишься оторвать.
Но куда там? Где, о Боже, взяться силе?
Руки тонкие, как стебельки.
Исхудали в битве становые жилы.
Мыщцы стали, будто пух, легки.
И лежишь недвижим, нем, как на Голгофе.
То ли призрак, то ли чья-то мысль.
Озирая духом поле катастрофы.
Размышляя, есть ли в этом смысл...
|
