Он пел для тех, кто пьян и смел,
Для тех, с кем молвить и не смел,
Для тех, кто просто подоспел,
И тех, кто вовсе не у дел.
В его рифмованный расстрел
Внимал и старец, и пострел:
Ведь каждый образ – как прицел -
Любому мозг взорвать умел.
Сперва он пел, дрожа как лист,
И всяк бывалый вокалист
С ним был корректно не речист,
Чтоб часом не поднять на свист.
Но от природы оптимист,
И даже в чем-то альтруист,
Он был не отнюдь не скандалист,
И пел, пока был сердцем чист.
Но вот нахлынул страсти шквал,
Похлеще, чем девятый вал,
Сразив обоих наповал:
Ту страсть он Музою назвал.
Она пришла, как идеал,
В его убогонький подвал,
Как ангел, что из тьмы восстал:
С лапшой и водкою «Кристалл».
Он соловьем ей распевал
Про лес, про звезды, про астрал;
Почти не ел, почти не спал,
А лишь одной ей посвящал
Все то, что пел, о чем и писал -
Пускай на полках уж завал -
Он это пачками бросал
Под ноги той, что вечность ждал…
Когда ж страстей сошла волна,
И обмелела глубина -
Бутылку высушив до дна,
Он блажь свою постиг сполна.
Была ли в том ее вина,
Что не с небес сошла она?
Что дева из мечты, из сна,
Уже не Муза, а жена…
Прошел угар, отпала лесть,
На крыше прохудилась жесть,
Так что ж, оставить все как есть?..
Всего Коэльо перечесть,
А после - поедом заесть?..
Кошмар… Но все же выход есть:
Чем под каблук жены залезть -
Бежать стремглав, нарушив честь...
Знать, у него трюизм такой:
Не может Муза стать женой,
Ни лучшим другом, ни сестрой,
Идеей связанной одной…
И вновь один... В груди с дырой…
И снова - сам себе герой...
Но, коль сумел не впасть в запой -
Строчи для всех! Строчи и пой!..
09.11.2017
|
Читается автобиографически, с небольшой натяжкой.
Моё почтение, Хелль