Шла жуткая война, оружием стал атом.
Она в заложники взяла весь шар земной.
Удары сыпались, но по своим солдатам
На полигонах между небом и землей.
Мы долго ехали в военном эшелоне,
А мимо тихо плыли желтые поля.
Мой грузовик считался лучшим в батальоне.
Мне приходилось спать в кабине, у руля.
Тогда не ведал я, что славные ребята
Уходят в армию не Родину спасать!
Они подопытные свинки медсанбата,
На них удобно диссертации писать.
Уже смеркалось. Полигон был словно площадь,
Откуда сотни душ уходят прямо в Рай.
Но нам сказали: «Обживайте там жилплощадь» -
И показали покосившийся сарай.
Нас покормили без икры и без коврижки,
Как видно, повар о последствиях все знал,
Что мы здесь просто как подопытные мышки
И наши кости скоро выбросят в отвал.
Я, как водитель, остаюсь всегда в машине.
Другим солдатам был в окопы дан наряд.
За холмик солнышко зашло, где на вершине
Был установлен утром атомный заряд.
Я отогнал машину далеко от места,
Где новобранцы по траншеям залегли.
В глубоком бункере полковник встал из кресла
И начал медленно отсчет от цифры три.
Вдруг яркий свет рванул, всем стало интересно.
Затем раздался гром, предвестник страшных бед.
Все души замерли. В траншее стало тесно,
И грозный меч судьбы в телах оставил след.
На нас спустилась тьма, и стало очень тихо.
Тогда мы поняли, что смерть прошла с клюкой.
Старлей в кабину сел, захлопнул дверцу лихо,
Сказал: «Поехали» - и в даль махнул рукой.
Грузовики неслись по выжженной пустыне.
Мы не включали фар, в кабине был прибор.
Сквозь окуляр его ландшафт казался синим,
И очень узок был через него обзор.
Капот вдруг вниз нырнул, мы падали с обрыва.
Я сильно лоб расшиб. Машина замерла.
Мы были в кратере от атомного взрыва,
И смерть свою косу над нами занесла.
Мне лейтенант шепнул: «Мотор как будто выжил».
Он сам пошел взглянуть, целы ли тормоза.
Затем спокойно сел, сказал: «Попробуй выжать».
Опять фортуна нас от смерти унесла.
А утром снова всех загнали на платформы,
И мы, не зная сна, поехали домой.
Нам не сменил никто радиоактивной формы.
Она светилась по ночам, как домовой.
Врачи осматривали нас весьма проворно:
В рот заглянули, нашей стойкости дивясь.
Потом три месяца лечились мы упорно,
Две сотни чириев вдруг вылезло у нас.
А новобранцы из другого батальона,
Им перед взрывом было весело в гостях,
Попали скрытно в объектив спец.репортера.
Я через тридцать лет увидел их в «Вестях»…
За три секунды взрыв расплавил их до кости.
Земля закрыла на их лицах дикий страх.
Специалисты разгребли останки тростью,
Затем замерили все дыры в черепах.
Надеюсь я, что полигонов в Мире мало,
Где хладнокровно инсценируют войну.
Она дает нам лишь звериное начало,
А души юношей уносятся во тьму.
07.1997г.
Юрий Степанович Кутырин
Нижний Новгород |