Искрится снег при лунном свете,
Дремучий лес, сижу на пне.
Дождутся вряд ли с ёлкой дети,
До той поры казалось мне,
Пока дедка не остограммил
С повтором ровно до краёв.
Он красным носом и бровями
Залезть в бутылку был готов.
Всё выпил, вынюхал поганец.
Грудь колесом: "ещё давай!"
Поднял я кверху средний палец -
Межа, мол, здесь, веселью край.
Затряс дедуля головою,
Ногою топнув, вскрыл мешок.
Стеклянной тарой он пустою
Забит был доверху. Глоток,
Однако выцедил оттуда.
Оцепенев в сугроб упал.
Смотрю, из чащи прётся чудо,
Ещё одно: лица овал
Чернее самой тёмной ночи,
Нос красный, с ватной бородой.
Оно наверно выпить хочет.
Я потянулся за пилой.
Не Санту Клауса случайно
Сюда нелёгкой занесло?
Проник в Россию злыдень тайно,
А может тайнам всем назло.
Фуфайку что-то тянет к низу,
Помацал, нычка в боковом
(Сейчас оформлю в праздник визу)
Ещё литрушка. Санта лбом
Её таранит: "лей скорее",
А сам о санкциях твердит.
Налил, он выпил, стал добрее:
"Ты извини, брат, без обид.
Ну, за конец, так скажем, года, -
Заморский стоя бородач
Глотнул грамм двести, - за погоду,
За разрешенье всех задач!"
Десяток пальм наобещал мне
Двух обезьян бесхвостый сын
И в русский снег свалился камнем.
Слабак, такой же, как и Финн... |
